Школа Саммерхилл — одно из самых обсуждаемых учебных заведений в мире. Слоган школы звучит так: открыта в 1921 году и до сегодняшнего дня опережает время. Мы встретились с внуком основателя Саммерхил Генри Редхедом на форуме Открытые инновации и узнали, насколько широкой может быть автономия и ответственность школьника, и боятся ли учителя прогрессивной школы смартфонов и интернета.
— Есть ли в вашей школе хоть какие-то ограничения? Или ученики свободны выбирать даже ассортимент блюд на обед?
— Ежедневно все работники и ученики собираются для обсуждения итогов дня и принятия любых решений. На этом собрании любой из нас может вынести на обсуждение своё предложение, которое может касаться и обедов в том числе. Инициатива может исходить хоть от самого младшего члена сообщества. Если за неё проголосуют остальные, то так и будет.
Хотя, разумеется, есть определённые ограничения, тщательно сформулированные за долгие годы существования школы Саммерхилл. Большая часть из них касается безопасности. Например, самостоятельно в город могут пойти только те, кому больше 12 лет. С другой стороны, никто не будет останавливать ребёнка, если он соберётся залезть на дерево. Кроме того, мы стараемся руководствоваться декартовским принципом «свобода человека кончается там, где начинается свобода другого человека», поэтому спать в чужой постели или без спроса взять чужой велосипед у нас нельзя.
— В учёбе же вы предоставляете полную свободу выбора ученикам?
— Не всегда полную. Часть нашей программы соответствует GCSE (Общий Сертификат Среднего Образования — система экзаменов в Великобритании по базовым предметам), поэтому есть определённый набор тем, которые каждый ученик должен пройти. Детям важно скорее предоставить не абсолютную свободу выбора тем занятий, а погрузить их в непринуждённую атмосферу, где учитель находится наравне с ними, никто не следит за посещаемостью и успеваемостью.
— И как на это реагируют сами учителя? Сложно ли адаптироваться новичкам?
— В большинстве случаев они получают огромное удовольствие от того, что все ученики крайне мотивированы на занятиях. А происходит это из-за того, что они сами приняли решение прийти на урок. Преподавателям играет на руку и размер классов. На одном занятии присутствуют от четырёх до одиннадцати учащихся. Но важнее, конечно, самостоятельность выбора школьников. В такой ситуации учителям не нужно придумывать никаких приёмов для вовлечения ребят, потому что они уже вовлечены с первой минуты. Они пришли к определённому человеку на выбранный предмет, потому что у них уже есть заинтересованность в этом.
Иногда бывает забавно, когда учитель приходит к нам вооружённый сложносочинёнными методиками, чтобы мотивировать учащихся, а ребята воспринимают это с недоумением. Они просто хотят послушать рассказ, допустим, о строении атома. Преподавателей это удивляет, но очень скоро они расслабляются и начинают получать удовольствие от своего дела.
— В своей презентации вы утверждали, что у всех детей есть врождённый интерес к познанию и при всём отсутствии контроля со стороны взрослых в истории Саммерхилла не было случая, чтобы кто-то из учеников отказался от посещения всех занятий. В то же время многие родители и учителя нашли бы столь демократичные принципы сумасшествием. Как по-вашему, откуда берётся столь сильная боязнь предоставить детям свободу и отвественность?
— Корень проблемы в том, что они не уверены в собственных детях. Очень распространён предрассудок, что если, например, оставить ребёнка наедине с собой, то он вдруг слетит с катушек и разнесёт всё. Большинство взрослых не отдают себе отчёт в том, что дети точно так же, как и мы способны принимать разумные решения. Всё это в большой степени обусловлено давлением общества, негласное, но обязательное правило которого гласит: тебе нужна хорошая работа и много денег, чтобы быть счастливым. Но это же неправда. Все мы знаем богатых людей, кто полностью несчастен.
Родителями руководит страх, что их дети не получат хорошую работу, много денег и в результате не смогут быть счастливы. Это стремление нельзя осуждать, ведь оно инспирировано любовью к своему ребёнку. Хотя, к великому сожалению, такое проявление любви оборачивается плохими последствиями для самих детей. Ведь они в итоге оказываются под огромным давлением уже со стороны родителей.
— В России исследователи из Института образования ВШЭ провели опрос, в ходе которого выяснилось, что большинство родителей даже младшеклассников уже переживают о подготовке к выпускным школьным экзаменам.
— Всё это связано с контролем со стороны государства. В экономике любой страны основной запрос на работников, которыми легко управлять, поэтому насаждение контроля начинается ещё со школьной скамьи. Это проявляется в всём: специальности, учебные цели, статистика и так далее. В результате всё это отзывается давлением на детей, что для меня в любом случае предстаёт негативным фактором. Я считаю, что основной переменой в образовании должна стать смена фокуса с нужд экономики на личность ученика. Главное — человек. Государство, экономика и всё остальное — вторично.
— Когда формулировались принципы школы Саммерхилл в начале 1920—х, пожалуй, единственной образовательной технологией была доска с мелом. Сегодня мир стал совсем другим. Повлияло ли как-то развитие технологий на устройство вашей школы? Можно ли сказать, что современные дети, использующие преимущества информационных технологий стали более самостоятельными?
— Я скорее согласен с тем, что интернет помогает детям учиться, у нас с этим нет никаких проблем. Но мне не кажется, что современные технологии кардинально меняют основы образования. Они дополняют то, что уже существовало, делают процесс обучения даже более простым.
Так как мы являемся частной школой, у нас нет достаточных средств, чтобы закупить самое современное оборудование во все помещения. Но каждый учитель и каждый ученик вправе использовать те технологии, доступ к которым у него и так есть. Как и во всём остальном, образовательные технологии у нас используются по инициативе учеников или преподавателей. Например, учитель труда ведёт специальную группу в Фейсбуке.
— Нет ли у ваших преподавателей настороженного отношения к технологиям? Ведь каждый ребёнок со смартфоном может во время урока заглянуть в Википедию и оспорить какой-либо из ключевых тезисов урока.
— В системе государственного образования это может быть проблемой, так как в основе такой системе лежат иерархические отношения между учеником и учителем. Но в Саммерхилле ребёнок может сказать преподавателю: «эй, что за глупости, вы ошибаетесь». И последний не выдворяет за это ученика из класса, а вполне может сказать: «да, точно, здесь я неправ; спасибо, что заметил это, поехали дальше». Если убрать из отношений ученика и учителя иерархические отношения, то проблемы со смартфонами и неуважением на человеческом уровне просто не существует. Какие вообще могут быть проблемы, если вы все вместе учитесь и развлекаетесь?
— Иногда даже обновление технического обеспечения школ оборачивается большим контролем за успеваемостью и даже за поведением. На каждого ученика собирается статистика, видеоматериалы и тому подобное.
— Я повторюсь, что любой контроль рождается из стремления сделать детей успешными. Мы же стараемся не исходить из общепринятых представлений об успехе. Например, если ученик поступил после нашей школы в университет и даже написал докторскую — это ещё необязательно успех. Нет ничего плохого в том, чтобы стать мастером или фермером. Успех для нас — это самостоятельный выбор и личный комфорт. Ещё одна проблема — состязательность. Соревнование друг с одноклассниками вредно для учеников. Суть в том, что ни учителя, ни родители, а только ты сам можешь измерить свой уровень счастья.
— Всё, что вы говорите, очень созвучно с финской идеологией образования.
— Да, я слышал об их системе много положительного.
— Ваш взгляд на образование и принципы, сформулированные вашим дедом Александром Сазерлендом Ниллом, во многом совпадают с современными тредами. Такими как геймификация, персонализированное обучение, важность эмоционального интеллекта и другими. Чувствуете ли вы, что школа Саммерхилл опередила другие учебные заведения на многие десятки лет?
— С одной стороны меня это впечатляет. С другой, все эти заявления и стремление превратить учёбу в игру заставляют меня беспокоиться. У нас нет надобности встраивать видеоигры в образовательный процесс, потому что мы считаем, что сама учёба является достаточно увлекательным занятием. Она может быть весёлой и впечатляющей, а может — трудной и выматывающей. Нельзя утаивать от учеников ни одну из сторон этого процесса.
В современной педагогике очень много говорят о вовлечении и мотивации учащихся. И всё, что они делают — это кладут перед детьми печеньку, приговаривая «смотри, как это здорово», создавая у учеников ложную привязанность к предмету, но получается в итоге не по-настоящему. И на выходе мы получаем математиков, которые не любят математику. Поэтому самое важное для детей — выбирать и пробовать, основываясь на собственных ощущениях, а не обёртках. Если мы представим себе десять классов, в одном из которых все будут играть на уроках в многопользовательские ролевые видеоигры, то все ученики побегут туда, но в дальнейшем останутся, скорее всего, разочарованы.
Я сам до недавнего времени не знал, чем хочу заниматься. Я отучился в Саммерихиле до шестнадцати лет и полюбил музыку, затем я был диджеем и стал преподавать музыку в нашей школе. И только недавно я понял, что моё призвание — образование, социализация и эмоциональное развитие детей. Вышло забавно: я проводил очередную экскурсию для гостей Саммерхилла, рассказывая о музыкальной студии, я немного заскучал «вот это студия, здесь ребята играют на музыкальных инструментах, бла-бла-бла», но когда речь зашла про образовательный процесс в целом, я вновь загорелся. Так я и понял, к чему у меня есть страсть, но для этого я должен был пройти весь этот долгий путь.
Несмотря на это многие исходят из того, что ничто никогда не поменяется. Они с содроганием принимают решение о том, в какой университет пойти, будто это налагает обязательства по тому, как прожить всю дальнейшую жизнь. И в большинстве случаев некому сказать им «нет, вообще-то это не так; ты можешь заниматься десять лет одним, а потом кардинально сменить направление деятельности, в этом нет ничего предосудительного».
— Не могли бы вы рассказать, как можно попасть в Саммерхилл родителю, учителю или ученику?
— О, я бы всем советовал побывать у нас! Если вы прочли книгу Нилла и согласны с его принципами, то необходимо увидеть воочию их воплощение. Но наша школа даже слишком известна, порой наплыв сторонних посетителей заставляет ребят чувствовать себя, как в зоопарке. Поэтому мы ввели дни для посещений, которые проводятся два раза в год. В любом случае первым делом следует заглянуть к нам на сайт. На нём можно найти информацию как о днях для гостей, так и о возникающих порой возможностей для стажировок, в ходе которых можно провести какое-нибудь исследование или просто неделю пожить с нами. Но стажировки нечасты: такая возможность появляется лишь раз в год или около того. Ну и книги о нас тоже можно почитать, как основателя Нилла, так и более современные.
Детей же мы принимаем с 6 до 12 лет. Сейчас у нас учатся двое детей из России, которые изначально не знали языка, но быстро его выучили, общаясь здесь с англоязычными сверстниками. Мы всегда стараемся поддерживать интернациональность коллектива. Узнать о том, как подать заявку на обучение у нас, можно опять же на сайте школы.
— Всё, что вы говорите, очень воодушевляет. Но при этом в каждой стране есть всеобъемлющая система государственного образования, полная правил, нормативов и предписаний. Что вы могли бы посоветовать учителям, которые хотят проводить уроки в стиле Саммерхилл, но работают в обычной школе?
— Прежде всего необходимо быть правдивыми и настоящими со своими учениками. Не нужно из кожи вон лезть, доказывая, что ты самый умный в этом классе. Да, ты знаешь свой предмет, ты знаешь, как лучше преподнести ту или иную тему. Но самое главное — ты хочешь помочь детям узнать то, что ты знаешь. Чтобы ученики чувствовали твоё желание помочь им, необходима личная, человеческая связь с ними, нужно постараться получше узнать каждого из них.
Ситуация заключается в том, что учитель должен быть в классе, потому что это его работа, ученика тоже заставляют быть на занятиях. В этом случае нет лучшего выбора, чем всем вместе учиться и веселиться. В начале учебного года мне, в первую очередь, всегда интересно поговорить с учениками, узнать об их хобби. И через это уже можно понять, через что они вовлечены в учёбу. К сожалению преподавать так более трудозатратно, но и награда от учеников за самоотдачу будет соответствующей.
Источник: edutainme.ru
От редакции "Закон Времени": по данной теме смотрите - Школьник о школе - взгляд изнутри
>
