The Christian Science Monitor, США
Автор: Фред Уйэр
Дата публикации: 25-03-2010
Москва
Николай Подорвенюк работает днём как учёный в престижном Московском институте астрономии*, а по вечерам подрабатывает редактором интернет-издания. Если вы предположите, что научная работа для него — источник существования, вы ошибётесь. Он живет на доходы от журналистики.
"Для меня самое главное — моя карьера в астрономии, но, к сожалению, там мало платят", — говорит г-н Подорвенюк.
Последнее сравнение между институтом Подорвенюка и Институтом астрономии Макса Планка в Гейдельберге показало, что российская организация, имевшая в два раза больший штат сотрудников, получила лишь одну шестую от финансирования его немецкого аналога.
"Если взять любой научно-исследовательский институт в России и сравнить его с сопоставимым иностранным институтом — я уверен, вы получите такую же картину, — говорит Подорвенюк. — Основной нашей проблемой является хроническое недофинансирование".
Некогда хвалёные научные учреждения России, похоже, собираются идти тем же путём, что и спортивное мастерство советских времён: вниз под гору, быстро и по тем же причинам.
"Россия была лидером научных исследований и интеллектуального мышления в Европе и во всем мире так долго, — говорится в новом докладе всемирного исследовательского центра „Томсон-Рейтерс“, — что речь идет не только об удивлении, но и о шоке — наблюдать, что у неё осталась небольшая и всё уменьшающаяся доля в мировой научной деятельности, а также реальное истощение её основных сил. У исследовательской базы России проблема, и она не демонстрирует заметных признаков её решения".
В то время как одни учёные ссылаются на нехватку средств в качестве ключевой проблемы, а другие говорят, что кризис в науке носит гораздо более глубокий характер и проблема не может быть решена, даже если бы средства, выделяемые на науку были восстановлены до уровней советских времён.
Отсутствие денег и заинтересованности
Когда премьер-министр Владимир Путин стал президентом, российское государственное финансирование науки выросло примерно до $ 2 миллиардов в 2008 году, что стало рекордом пост-советской эпохи, но с тех пор немного уменьшилось. Это почти 2 процента от того, что правительство США тратит в год на поддержку научной деятельности, жаловался вице-президент Российской Академии Наук, Геннадий Месяц, в интервью, опубликованном на сайте академии в этом месяце.
"Речь идет не только о деньгах, но также и о мотивации, — говорит Андрей Ионин, учёный, работающий в космической отрасли. — Профессия учёного больше не считается престижной, и правительство не определяет научных задач, которые бы привлекли талантливых людей".
"Деньги имеют значение, — говорит он, — но общественное признание также является очень важным фактором при выборе карьеры. А этого недостаёт в наши дни".
В одном обзоре 2006 года, упомянутом в докладе "Томсон-Рейтерс", установлено, что только 1,6 процента студентов рассматривают науку как достойную карьеру. "Из 15 моих коллег-аспирантов, только пять по-прежнему остаются в науке, — говорит Подорвенюк. — Давление обстоятельств таково, что или вы должны оставить науку или уехать за границу, чтобы заработать на жизнь. Я всё еще работаю в области, которую я люблю, но я должен подрабатывать, чтобы делать это, и от этого страдают мои исследования".
Молодежь не интересуется наукой
Средний возраст российских учёных в настоящее время превышает 50 лет, говорит Андрей Петров, председатель совета при президенте Дмитрии Медведеве по содействию увеличению участия молодежи в науке. Г-н Медведев сделал "модернизацию", в том числе и стимулирование научных исследований и инноваций, основной темой своего президентства.
"Молодые люди постепенно возвращаются обратно в науку, а заработная плата выросла, — говорит г-н Петров, — а теперь нам необходимо срочно увидеть инвестиции в научную инфраструктуру, такие, как лаборатории и оборудование".
Он утверждает, что приблизительно одна треть российских учёных находятся в возрасте около 40 лет, а половина из них старше 50 лет. "Это должно быть изменено, — говорит он. — Президент предлагает специальные программы, гранты и премии для молодых учёных. Положение стабилизируется".
Кремль ищет поддержки реформ на Западе
Кремль также настаивает на реформе научных учреждений, в том числе и резком сокращении персонала, а также перемещении объёма работ от сотен научно-исследовательских институтов советских времён к университетам и корпорациям, как это обычно делают на Западе.
Правительство должно держать в ежовых рукавицах, как утверждают некоторые, не только финансирование, но и организацию научных исследований. Централизованный контроль над научными исследованиями, который был великой силой советской системы, испарился, говорит Евгений Велихов, президент института им. Курчатова, ведущего научного ядерного центра России. "У нас нет аналога министерства энергетики, — агентства на уровне кабинета министров, которое координирует и финансирует широкий спектр научных исследований, как в США", — говорит он.
Кремль в последнее время предпринял шаги по объединению некоторых основных секторов науки, таких как термоядерный и исследования физики элементарных частиц, говорит г-н Велихов. Хотя Россия и была пионером в исследованиях ядерного синтеза, они были сокращены до всего лишь одного из семи партнеров в огромном проекте Международного термоядерного экспериментального реактора, расположенного во Франции.
Когда-то могущественная космическая программа России, которая дала миру "Спутник" и Юрия Гагарина, первого человека в космосе, всё ещё имеет грандиозные планы. Но теперь она зарабатывает себе на жизнь, выступая в качестве такси на Международную космическую станцию и принимая высокооплачиваемых "космических туристов".
* - Государственный астрономический институт им. П.К. Штернберга (ГАИШ) – научно-исследовательский институт, являющийся одним из подразделений МГУ им. М.В. Ломоносова. В состав ГАИШ входят около 20 отделов и лабораторий, тематика исследований которых охватывает все области астрономии, а также геодинамику, причем исследования носят как чисто фундаментальный, так и прикладной характер — прим. пер.
Источник: InoForum.ru
Автор: Фред Уйэр
Дата публикации: 25-03-2010
Москва
Николай Подорвенюк работает днём как учёный в престижном Московском институте астрономии*, а по вечерам подрабатывает редактором интернет-издания. Если вы предположите, что научная работа для него — источник существования, вы ошибётесь. Он живет на доходы от журналистики.
"Для меня самое главное — моя карьера в астрономии, но, к сожалению, там мало платят", — говорит г-н Подорвенюк.
Последнее сравнение между институтом Подорвенюка и Институтом астрономии Макса Планка в Гейдельберге показало, что российская организация, имевшая в два раза больший штат сотрудников, получила лишь одну шестую от финансирования его немецкого аналога.
"Если взять любой научно-исследовательский институт в России и сравнить его с сопоставимым иностранным институтом — я уверен, вы получите такую же картину, — говорит Подорвенюк. — Основной нашей проблемой является хроническое недофинансирование".
Некогда хвалёные научные учреждения России, похоже, собираются идти тем же путём, что и спортивное мастерство советских времён: вниз под гору, быстро и по тем же причинам.
"Россия была лидером научных исследований и интеллектуального мышления в Европе и во всем мире так долго, — говорится в новом докладе всемирного исследовательского центра „Томсон-Рейтерс“, — что речь идет не только об удивлении, но и о шоке — наблюдать, что у неё осталась небольшая и всё уменьшающаяся доля в мировой научной деятельности, а также реальное истощение её основных сил. У исследовательской базы России проблема, и она не демонстрирует заметных признаков её решения".
В то время как одни учёные ссылаются на нехватку средств в качестве ключевой проблемы, а другие говорят, что кризис в науке носит гораздо более глубокий характер и проблема не может быть решена, даже если бы средства, выделяемые на науку были восстановлены до уровней советских времён.
Отсутствие денег и заинтересованности
Когда премьер-министр Владимир Путин стал президентом, российское государственное финансирование науки выросло примерно до $ 2 миллиардов в 2008 году, что стало рекордом пост-советской эпохи, но с тех пор немного уменьшилось. Это почти 2 процента от того, что правительство США тратит в год на поддержку научной деятельности, жаловался вице-президент Российской Академии Наук, Геннадий Месяц, в интервью, опубликованном на сайте академии в этом месяце.
"Речь идет не только о деньгах, но также и о мотивации, — говорит Андрей Ионин, учёный, работающий в космической отрасли. — Профессия учёного больше не считается престижной, и правительство не определяет научных задач, которые бы привлекли талантливых людей".
"Деньги имеют значение, — говорит он, — но общественное признание также является очень важным фактором при выборе карьеры. А этого недостаёт в наши дни".
В одном обзоре 2006 года, упомянутом в докладе "Томсон-Рейтерс", установлено, что только 1,6 процента студентов рассматривают науку как достойную карьеру. "Из 15 моих коллег-аспирантов, только пять по-прежнему остаются в науке, — говорит Подорвенюк. — Давление обстоятельств таково, что или вы должны оставить науку или уехать за границу, чтобы заработать на жизнь. Я всё еще работаю в области, которую я люблю, но я должен подрабатывать, чтобы делать это, и от этого страдают мои исследования".
Молодежь не интересуется наукой
Средний возраст российских учёных в настоящее время превышает 50 лет, говорит Андрей Петров, председатель совета при президенте Дмитрии Медведеве по содействию увеличению участия молодежи в науке. Г-н Медведев сделал "модернизацию", в том числе и стимулирование научных исследований и инноваций, основной темой своего президентства.
"Молодые люди постепенно возвращаются обратно в науку, а заработная плата выросла, — говорит г-н Петров, — а теперь нам необходимо срочно увидеть инвестиции в научную инфраструктуру, такие, как лаборатории и оборудование".
Он утверждает, что приблизительно одна треть российских учёных находятся в возрасте около 40 лет, а половина из них старше 50 лет. "Это должно быть изменено, — говорит он. — Президент предлагает специальные программы, гранты и премии для молодых учёных. Положение стабилизируется".
Кремль ищет поддержки реформ на Западе
Кремль также настаивает на реформе научных учреждений, в том числе и резком сокращении персонала, а также перемещении объёма работ от сотен научно-исследовательских институтов советских времён к университетам и корпорациям, как это обычно делают на Западе.
Правительство должно держать в ежовых рукавицах, как утверждают некоторые, не только финансирование, но и организацию научных исследований. Централизованный контроль над научными исследованиями, который был великой силой советской системы, испарился, говорит Евгений Велихов, президент института им. Курчатова, ведущего научного ядерного центра России. "У нас нет аналога министерства энергетики, — агентства на уровне кабинета министров, которое координирует и финансирует широкий спектр научных исследований, как в США", — говорит он.
Кремль в последнее время предпринял шаги по объединению некоторых основных секторов науки, таких как термоядерный и исследования физики элементарных частиц, говорит г-н Велихов. Хотя Россия и была пионером в исследованиях ядерного синтеза, они были сокращены до всего лишь одного из семи партнеров в огромном проекте Международного термоядерного экспериментального реактора, расположенного во Франции.
Когда-то могущественная космическая программа России, которая дала миру "Спутник" и Юрия Гагарина, первого человека в космосе, всё ещё имеет грандиозные планы. Но теперь она зарабатывает себе на жизнь, выступая в качестве такси на Международную космическую станцию и принимая высокооплачиваемых "космических туристов".
* - Государственный астрономический институт им. П.К. Штернберга (ГАИШ) – научно-исследовательский институт, являющийся одним из подразделений МГУ им. М.В. Ломоносова. В состав ГАИШ входят около 20 отделов и лабораторий, тематика исследований которых охватывает все области астрономии, а также геодинамику, причем исследования носят как чисто фундаментальный, так и прикладной характер — прим. пер.
Источник: InoForum.ru
