"День тишины" в Славянске накануне референдума завершился многочасовым артобстрелом окраин города. В полвосьмого вечера прозвучали первые залпы с горы Карачун — господствующей высоты над Славянском. Именно здесь украинская армия расположила свою главную ударную силу — две батареи «Град», две батареи самоходных артиллерийских установок, гаубицы... С этой высоты «крупным калибром» простреливается практически весь город и подъезды к нему. Каждый вечер украинские артиллеристы взяли за правило обстреливать минометами пост в районе деревни Андреевка. Не стала исключением и ночь на воскресенье.
Удар пришелся по дороге с Андреевки на славянский пост «Карандаши». Перевернулась газель с ополченцами. 8 человек пострадали, двоих отвезли в больницу. После небольшого перерыва артиллерия снова заговорила и не умолкала часа два. В гулкое ухание вплетались «трели» интенсивного пулеметного огня. Взрывы, очереди, всполохи на горизонте — похоже украинские войска пытались сделать все, чтобы накануне референдума запугать местных жителей. И сорвать плебисцит.
А в час ночи канонаду как рубильником выключило. Все стихло, кроме миллиарда возмущенных жаб. И миллиона дворовых собак, разлаявшихся, почуяв чужих. К утру выяснилось, что силы самообороны, оказывается, в эту ночь преподали урок артиллеристам.
В тот момент, когда передовой отряд украинских сил попытался под прикрытием «арты» выдвинуться к Славянску, с тыла Карачун атаковали ополченцы с пулеметами и гранатометами. Удар был настолько мощным и неожиданным, что Нацгвардия не успела развернуть свои орудия в сторону противника. Итог — несколько сожженных бронемашин, поврежденное здание телецентра, превращенное в огневую точку и практически полностью вырубившаяся в городе мобильная связь. Видимо во время боя была повреждена и ретрансляционная станция.
Казалось бы, после такого «свето-шумового шоу», на утро люди должны были сидеть по домам, испуганно поглядывая в окна. Но, как стало модно говорить в среде журналистов в последние дни: «Страха нет». Очереди на участках образовались под самое открытие — к восьми утра.
|
- Мы были обязаны прийти на референдум просто из уважения к погибшим в Одессе, Мариуполе, Славянске, - едва сдерживает слезы Татьяна. - И сюда мы пришли не под дулами автоматов, а добровольно. Слава богу, нас здесь охраняют ребята ополченцы.
- Ночью, конечно, было очень страшно, - признается...... - Но сегодня, несмотря ни на что, мы пришли на участок. Потому что с этой властью никому больше жить не хочется. И я вас уверяю, так думает большая часть города. Мы хотим жить спокойно, без фашизма, работать. И то, что нас заставляют голосовать — это бред. Мы иногда смотрим украинские каналы, там очень много лжи. Здесь на баррикадах обычные жители, а не террористы. Среди них много моих знакомых. Есть и убитые...
|
Уже к полудню явка на избирательных участках в Славянске составила 45 процентов. В бюллетене, напомним, по-русски и по-украински отпечатан лишь один «Поддерживаете ли вы акт о провозглашении государственной самостоятельности Донецкой народной республики?» Референдум в воскресенье проходит в Донецкой и Луганской областях. Харьков свой плебисцит решил перенести на более поздний срок.
|
htt
С народным губернатором Донецкой области мы столкнулись в коридорах Горсовета Славянска. Облаченный в камуфляж самообороны Павел Губарев собирался на голосование, но нашел пару минут для «Комсомольской правды».
- Вы явку видели, вы видели сколько народу? - возбужденно спросил Губарев. - На вокзале стреляют, а люди вместо того, чтобы прятаться, бегут туда защищать свой город. Явка высочайшая, ни на одних выборах такого не было. Референдум для нас — это все: независимость, создание новой субъектности, Донецкой народной республики. Но это только первая ступень на пути создания большой Новороссия, бывшей юго-восточной Украины.
- Вы уже отошли от плена?
- Восстанавливаюсь, прежде всего — морально. Физически мне уже намного лучше. Надеюсь, скоро смогу полноценно и регулярно с вами общаться.
|
- К вам применялись в тюрьме физические меры?
- И физические, и моральные... Но мне не хочется надевать нимб мученика, я все-таки боец. И все происходившее там я расцениваю как часть моей борьбы. И хорошо, что я могу ее продолжить на свободе.
- И все-таки, вас пытали?
- Ну как раньше били сейчас конечно не бьют. Но то, что они делают — это хуже. Моральное издевательство, физическое давление. Застегнут наручники за спиной, поднимут за руки и вынесут в коридор, полтора часа унижают. Но на этих людей я зла не держу, прощаю их. Понимаю, что они выполняли приказы своего начальства.
- Вам предлагали какие-нибудь сделки со следствием?
- Я не общался с ними и не давал никаких показаний. Это и было причиной всех конфликтов. Они нарисовали мне красную линию на деле — это значит, что я склонен к побегу. А это особое отношение, особый режим. Я например месяц спал на железных нарах без матраса. Это был СИЗО СБУ, он был полностью забит разными людьми. Там сидит командир «черной роты», которая на майдане не совершила ни одного выстрела. Но ему шьют дело.
- Вы остаетесь в Славянске или поедете в Донецк?
- Этот вопрос решаю не я, этим занимаются наши силовые люди. Как только вопрос безопасности будет решен, я поеду в Донецк.
- С женой уже общались?
- Разговаривали по скайпу. Я рад, что она не побоялась ответственности и продолжила борьбу. Я ей за это благодарен, она у меня из тех, кто и коня на скаку, и в горящую избу... Мы смело идем к своей безоговорочной победе.
Источник: kp.ru
