Многие западные эксперты предсказывают, что раньше или позже российская экономика рухнет из-за присущих ей безудержной коррупции и низкой эффективности. При этом часто упоминаются такие факторы как цены на нефть, старение населения и экономические санкции. Тем временем, она скорее выравнивается, чем разваливается, и в перспективе может столкнуться со стагнацией, но не с рецессией.
Во-первых, российская экономика сейчас в меньшей степени зависит от энергетического сектора, чем прежде. На протяжении двухтысячных годов около 70 процентов совокупного роста ВВП обеспечивалось сектором услуг, и особенно теми отраслями, которых в девяностые, и тем более в восьмидесятые годы, либо совсем не существовало, либо они были явно недоразвиты. Жилищное строительство, оптовая и розничная торговля, банковские и страховые услуги, услуги личного характера, отели и рестораны, мобильные телекоммуникации и сетевые сервисы – все эти секторы экономики переживали бурный рост.
Таким образом, мировой финансовый кризис 2008-2009 гг. был тяжелым ударом по российской экономике не только из-за падения цен на нефть. Значительную роль сыграл и тот факт, что спрос на многие виды услуг стал насыщенным (количество зарегистрированных сим-карт на 1000 человек в России является сегодня самым высоким в Европе), в то время как базовые отрасли промышленности развивались недостаточно интенсивно. Другими словами, у российской экономики просто не было (да и сейчас нет) достаточного пространства для дальнейшего быстрого роста.
Однако, с другой стороны, если реальные располагаемые доходы не уменьшатся, она сможет годами существовать в этом режиме, не опасаясь коллапса. Так случилось, что в последние годы показатель реальных располагаемых доходов снизился на 10,7 процента по сравнению с 2013 годом, но даже это не спровоцировало экономический кризис.
Второе обстоятельство, которое следует принимать во внимание, заключается в том, что благополучие россиян в 2000-е годы подпитывалось не только нефтедолларами (некоторые эксперты оценивают объем денег, пришедших в Россию в период с 2000 по 2018 год, в 3 триллиона долларов). В гораздо большей степени рост уровня жизни объяснялся перенаправлением денег из капиталовложений в личное потребление. Если в последние годы существования Советского Союза страна расходовала до 36 процентов своего ВВП на инвестиции в новые производственные мощности и инфраструктуру, сейчас этот показатель составляет менее 18 процентов.
С 2000 года в России был построен только один новый пассажирский аэропорт; современная автомагистраль между Москвой и Санкт-Петербургом строится уже двадцать лет; «сверхскоростные» поезда по-прежнему ходят по старым рельсам. Можно сказать, что ни в одной стране с сопоставимым уровнем доходов и качества жизни нет такой плохой инфраструктуры, как в России. И по правде говоря, правительство, возможно, не особенно об этом заботится, довольствуясь тем, что делает вид, будто проблемы не существует, поскольку люди в большинстве своем давно привыкли к этому. В конце концов, ведь экономя на этой сфере, правительство получает возможность направлять средства в программы социального обеспечения и таким образом поддерживать экономический рост, даже если это означает игнорирование более долгосрочных проблем.
В-третьих, хотя пока невозможно гарантировать, что российская экономика способна десятилетиями выживать, не полагаясь на доходы от экспорта нефти и газа, тем не менее, в этой сфере многое изменилось за последние десятилетия. Так, например, с 2014 года начали развиваться две важнейшие тенденции. С одной стороны, российский продовольственный рынок был отрезан от мирового рынка из-за ограничений на импорт, введенных федеральными властями. Это привело к фактическому устранению корреляции между обменным курсом валюты и потребительскими ценами: в период с 2014 по 2017 год доллар вырос по отношению к рублю на 52 процента, однако индекс потребительских цен (ИПЦ) увеличился за то же время менее чем на 22 процента.
С другой стороны, Банк России в ноябре 2014 года ввел плавающий курс национальной валюты. Следствием этого шага является то, что когда цена на нефть падает, рубль тоже падает, а поскольку федеральный бюджет получает около 40 процентов своих доходов от таможенных пошлин, номинированных в долларах или евро, он полностью защищен от негативного влияния колебаний цен на нефть. Поскольку инфляция остается низкой, и отсутствуют предпосылки для роста спроса, для правительства важна цена на нефть в рублях, а не в долларах, а она с 2014 года стабильно растет, а не снижается. И этот фактор легко перевешивает влияние всех внешних санкций, которые были наложены на Россию за последние годы.
Четвертая причина сохраняющейся устойчивости российской экономики связана с самими экономическими санкциями, которые часто являются главным предметом дискуссий о российской экономике. В первую очередь здесь необходимо принимать во внимание тот факт, что ограничения нацелены главным образом на высокотехнологичные отрасли: оборонную и аэрокосмическую промышленность, производство и использование супер-компьютеров, а также разработку тех нефтяных и газовых месторождений, которые требуют применения западных ноу-хау (прежде всего, подводное бурение на шельфе и в Арктике). Эти меры, безусловно, могут повлиять на долгосрочные перспективы российской экономики, но самое смешное то, что в Кремле никто всерьез не беспокоится по этому поводу.
Несмотря на то, что самые откровенные идеологи путинизма публикуют статьи, в которых провозглашается, что нынешний режим будет процветать еще сто лет, все правительственные программы сверстаны с учетом пятилетней или десятилетней перспективы. Более того, и это еще важнее, ни один из подобных планов так и не был выполнен или отменен: прежде чем истекает срок реализации одного плана, вводится новый, частично дублирующий его. Это, вероятно, самое важное объяснение того, почему российская власть отрицает влияние западных санкций на отечественную экономику, и в некотором смысле поступает правильно.
Впрочем, у санкций есть еще один важный эффект, на который обратили внимание лишь немногие аналитики. Это пятый фактор, который необходимо принимать в расчет при рассмотрении феномена экономической «стабильности» России. По мнению некоторых экспертов, он может быть самым главным из всех.
С тех пор как российские деньги после 2014 года стали во всем мире токсичными, поведение состоятельных российских бизнесменов резко изменилось. Если посмотреть на уровень оттока капитала из России, этот показатель, безусловно, остается высоким по сравнению с другими странами, но сегодня за ним стоит в основном вывод средств, ранее инвестированных резидентами западных стран или заработанных в России старыми и солидными компаниями, которые в последнее время все чаще продаются государственным корпорациям.
Деньги, имеющие незаконное происхождение (присвоение государственных средств или банальная коррупция), теперь гораздо сложнее вывести и спрятать за пределами России. Поэтому все большее количество людей, близких к верхушке российской бизнес-элиты, либо используют свои капиталы, чтобы вернуться на родину, либо (когда речь идет о тех, кто уже живет в России) вкладывают их туда, где зарабатывают. Можно сказать, что в наши дни в России бюрократы в массовом порядке начали вкладывать свои деньги (возможно, ворованные) в местные активы.
Часто российские губернаторы и мэры городов фактически контролируют значительную часть экономики региона, особенно если говорить о недвижимости. А тем временем директора государственных корпораций соперничают за право приобретения самых дорогих апартаментов. Более того, поскольку российская экономика стала за последние годы более управляемой, а государственные чиновники стали богаче бизнесменов, «марш на Запад», столь характерный для девяностых и двухтысячных, уже выходит из моды: новые «новые русские» не разбираются в международных бизнес-реалиях и склонны инвестировать в России. И это имеет очевидные позитивные последствия для экономики в целом.
Итак, можно сказать, что российская экономика в настоящий момент действительно стабильна, но, по мнению некоторых экспертов, эта стабильность не имеет ничего общего с экономическим развитием. Если бы можно было объединить все вышеперечисленные факторы в единую главную тенденцию, она была бы следующей: разочарование в глобализации, которое охватывает все большую часть российской элиты и широкой общественности.
Источник: mixednews.ru
