Почти массовый отъезд жителей из стран Латвии, Литвы и Эстонии называют не эмиграцией, а эвакуацией
- Проходите, - вернул мне паспорт латвийский пограничник, и я оказалась за границей Европы. И замерла...
Зал вылета был забит гастарбайтерами. Светловолосыми и голубоглазыми, одетыми по-европейски, но при этом очень похожими на тех таджикских мигрантов, с которыми я как-то вместе летела из Душанбе в Москву. И хотя в данном случае посадка шла на рейсы в Дублин и Глазго, было между этими людьми нечто общее, что делало их братьями. Нет, они совсем не выглядели, как те худые чугунные тени, что стоят сейчас на берегу дублинской реки Лиффи в память об ирландцах, которые в XIX веке от голода бежали в Америку. Но и радости от встречи с прекрасным будущим на этих лицах не было тоже. Обреченность, решимость и усталость - вот, пожалуй, то, что роднит эмигрантов всех кровей независимо от того, откуда они бегут и куда.
Неестественная убыль
Обидеть никого не хочу, но из песни слов не выкинешь: «англотаджики» - вот как называют на интернетовских просторах гастарбайтеров из стран Прибалтики. Сколько их покинуло свои маленькие, но гордые родины, точно никто не знает, но цифры называют такие: примерно 650 тысяч жителей Литвы, 400 - Латвии, 150 - Эстонии. Это официально, на деле - еще больше. По некоторым оценкам, в Европу из Прибалтики эмигрировали в общей сложности полтора миллиона человек. Мантры о сталинских депортациях можно больше не петь - за 22 года независимости страны Балтии потеряли народу гораздо больше...
К запаху кебабов и карри, а также двум миллионам эмигрантов-поляков в Европе уже привыкли. Ну а эти-то, из Прибалтики, откуда свалились? Там же свобода и демократия! И балтийские экономические тигры! Мало того что европейское платье, в которое три балтийские республики дружно влезли, отталкивая друг друга локтями, оказалось траченным молью - так его еще и носить стало некому: представители советской национальной элиты обнищали и умерли, а племя младое, незнакомое успешно сделало ноги. Пустые улицы, закрытые производства и разоренные за ненадобностью колхозы-миллионеры - вот что сделал с Прибалтикой Евросоюз, пообещав взамен хорошие дороги. Парень сказал - парень сделал: дороги в Латвии, Литве и Эстонии и правда неплохи. Только вот по ним теперь мало кто ездит.
Двойной гешефт
Почему из стран Балтии вдруг побежал народ?
С русскими, допустим, все понятно: если им и выпала судьба быть чужими - то лучше быть ими там, где климат теплее, причем во всех смыслах этого слова.
«Я уехала из Эстонии, потому что мне было неприятно там находиться. Там невозможно ни работать, ни учиться, ни процветать - потому что отношение к людям отвратительное. Эстонцы несли в себе благородное несчастное дитя в виде своей непростой истории, но все, что они сделали потом, ту их боль нивелировало. Я не вижу там будущего - ни экономического, ни морального. И я бы не хотела, чтобы ни я, ни мои дети заканчивали там свои дни», - гражданка Эстонии Кристина Брехова не скупится на жесткие пощечины... Раньше Кристина жила в Тарту, теперь в Дублине. И ей абсолютно все равно, что будет с ее родиной. А лондонскому парикмахеру Ире Зражевской столь же «фиолетово», что будет в ее родном Даугавпилсе: «Это город умирающий, а когда-то был вторым по величине в Латвии. Там остались только подростки и пенсионеры, все работоспособное население уехало в Европу». Ну а гражданин Литвы Юрий Комка, ныне - владелец лондонского магазинчика, который торгует продуктами из Восточной Европы, уехал из города Висагинаса, когда закрыли атомную станцию, благодаря чему электричество в сегодняшней Литве стало дороже, чем в Норвегии. «В моем городе ситуация самая грустная, потому что там нет детей. Только старики, которые доживают свой век. Вы не представляете, какая в Литве в середине 2000-х была волна суицидов! Вешались в день по три раза. А что человеку было делать, если он все потерял?»...
С русскими, допустим, разобрались. Но тут осваивать британско-ирландские просторы активно поехали представители титульных наций. И выяснилось много интересного. Что, после того как были разрушены и проданы на металлолом советские производства с «оккупационными» станками и по велению Евросоюза умерщвлено сельское хозяйство, работать стало негде. Стабильно плохие отношения с Россией обеспечили высокую цену за отопление. А запредельное доверие Западу - кредитный капкан. И после кризиса 2008 года другого пути, кроме как поехать в Европу, чтобы эти кредиты отрабатывать, у людей не осталось. То есть Евросоюз получил двойной гешефт - сначала подсадил латышей, литовцев и эстонцев на кредитную иглу, а потом еще и обеспечил себя дешевой рабочей силой.
Эпидемия или пустыня?
Тех, кто устроился хорошо, прошу этот текст не читать. Таких немало - люди с опытом выживания в СССР находят применение везде. И, наверное, вовсе не их имели в виду журналисты из лондонской «Индепендент», публикуя на своих страницах обидную карикатуру с пачкой литовцев, аккуратно уложенных рядком в банке шпрот... Есть те, кто смог и на Западе сделать неплохую карьеру и весьма успешно работает в отелях, офисах и банках, но они в меньшинстве. Чаще на слуху другие истории: как одна девушка из Литвы мыла ночами автобусы, а поляк-бригадир ничего не сказал ей про опасные химикаты - и у нее выпали все зубы... Или как зажиточные финские бабушки, ходящие под себя, брезговали отдавать свои горшки санитаркам-эстонкам. Или как ушлые латыши торговали своими соплеменниками, заставляя их работать за еду. Вот вам и отношение к представителям народов, которые считались советской элитой...
- Мы всегда смотрели на Латвию, Литву и Эстонию как на филиал Европы. И тут вдруг началось самое для меня непонятное, потому что обнаружилось, что гастарбайтеры из Прибалтики счастливы получить любую, даже самую бесперспективную работу, - рассказывает живущая в Лондоне российская поэтесса Лидия Григорьева. - Через мой дом прошло несколько десятков помощников. И если начиналось все с мигрантов-поляков, то закончилось литовцами с высшим образованием. И теперь атомщики, специалисты высочайшего класса, готовы стричь мой газон... Они не ходят в музеи, не посещают театры и не пользуются никакими благами этого великого города. Они тупо зарабатывают на хлеб. В газетах писали, что летом полиция накрыла палаточный городок безработных прибалтийских ребят, которые подворовывали в супермаркетах и жили в лесу, как цыгане. Выслать из страны их не могут - у них европейские паспорта. Однажды спросила в магазине красивого викинга литовского происхождения: «Что ты тут делаешь? Может, все-таки дома лучше?» Он ответил: «Нас там уже почти не осталось! Ощущение, что то ли эпидемия, то ли пустыня».
«То, что вы не хотели знать об Англии»
Гастарбайтеров из Прибалтики в Европе так много, что кажется, они везде... Газеты на латышском и литовском языках, национальные хоры и ярмарки - ничто меня не поразило так, как затертая табличка в дублинском автобусе, исполненная на четырех языках - английском, испанском, немецком и... литовском. То есть прибалты окопались там надолго. Скорее всего, навсегда.
Прошлым летом российский интернет взорвал дневник рижанина Алексея Лукьяненко «То, что вы не хотели знать об Англии». Потеряв в 2008 году бизнес, автор отправился знакомой тропой - сначала на лососевый завод на отдаленный шотландский остров, потом - на судоверфь, где производят элитные моторные яхты. И то, что в рассказах Джека Лондона казалось художественным вымыслом из XIX века, вдруг явилось к нам в виде документального привета Алексея Лукьяненко из века XXI:
«Я часто слышал о том, что многие уезжают, и знал многих, кто уехал. Но никогда не думал, что поеду сам. А на тот момент я отправлялся в удивительную страну, где живут удивительные люди, где все хорошо и где все счастливы.
...Если ты заболел или травмировался - это твои проблемы. Я ударил коробкой предплечье правой руки. Когда я поднимал тяжелые коробки, боль была дикая. Но на тот момент у меня не было контракта, и я понимал, что если не смогу работать, то меня уволят. Я перебинтовал руку и, когда боль была совсем нестерпимой, клал руку в лед. Через пару минут становилось легче, и я продолжал работать. Все простуды я переносил на ногах, поедая лекарства прямо в цеху. Местные в таких ситуациях сразу уходят на больничный и могут не появляться неделями.
Все более или менее толковые мастера - это люди предпенсионного возраста. Молодежи почти нет. В реальности заменить их некем. Единственная замена - это мы. Иммигранты. Или, как они говорят, fucking immigrants (гребаные иммигранты). Главный управляющий всегда говорил, что, если бы у него была возможность, он набрал бы всех из Прибалтики. А я думаю, что все эти ребята с удовольствием жили и работали бы дома, если бы нам дали такую возможность. Но в нашей стране уничтожены практически все рыбные предприятия и весь рыболовецкий флот.
Время от времени наш супервайзер (бригадир. - Авт.) впадал в бешенство. Начинал швырять пустые палеты и коробки, ломать их и бить ногами. Его никто не трогал только потому, что на это место никого не найти. И, попав туда один раз, ты останешься там навсегда, если, конечно, не уйдешь сам. А уходить ему было некуда. В свои 40 лет он больше ничего не умел, остров был маленьким, и предложений по работе было не так много.
По сравнению с другими регионами здесь очень мало прибалтов, в основном поляки. А вот в Бостоне - целое литовское поселение. Друг-литовец рассказывал: первое, что его удивило, это количество крепких лысых ребят в спортивных костюмах с золотыми цепями на шеях, разъезжающих по району на ВМW. Его не оставляло ощущение, что он вернулся домой в Литву. А еще там бродили люди, которые собирали бутылки и алюминиевые банки из-под пива. В кафе зашел какой-то оборванец, который, услышав литовскую речь, упал на колени и, целуя руки, стал просить дать ему покушать. Литовец вернулся в шоке. По его словам, такой плотности бомжей на квадратный километр он не видел даже в Литве.
Я очень хорошо понимаю, что многие люди в странах Балтии доведены до ужасного состояния и что вынуждены ехать в Европу, потому что там после оплаты счетов хотя бы остаются деньги на еду и одежду. Хотя в Англии я знавал тех, кто после оплаты счетов и выплаты месячной ставки по взятому когда-то в Латвии кредиту жили семьей из четырех человек на 8 фунтов в неделю.
...Я решил уходить. Надоело валять дурака и изображать работу. Надоело, когда твое начальство тупее тебя. Надоело получать деньги и разносить их по счетам. Надоело это общество рыгающих и портящих воздух за столом и разговаривающих только о футболе, пиве, сиськах и размере члена...
Перед самым моим отъездом премьер-министр Великобритании заявил, что государство будет сокращать размеры помощи иммигрантам, и определил группы, которым пособия будут урезать. Это опять были злополучные прибалты и поляки - самая работящая группа среди всех приезжих иностранцев. А всех остальных иммигрантов это не коснется, потому что это бывшие колонии и у англичан перед ними моральные долги за то, что они их когда-то колонизировали, - поэтому они и дальше могут жить за счет государственной казны и наших налогов...»
Источник: КП
