В 2006 году Российская Федерация выступила с инициативой создания БРИКС (изначально БРИК) — нового глобального форума, объединяющего Бразилию, Россию, Индию и Китай. Первый саммит БРИКС прошел 16 июня 2009 года в Екатеринбурге, а свой нынешний вид молодой союз приобрел 23 декабря 2010 года, когда к нему присоединилась Южно-Африканская Республика (ЮАР).
БРИКС сближается с исламским миром
"БРИКС — не союз "против" кого-либо. Это — важный элемент сетевой дипломатии, объединение "за" — за продвижение совпадающих интересов участников, включая формирование более справедливого и демократического мироустройства. За наращивание совместных усилий государств в противодействии новым угрозам и вызовам — терроризму, распространению ОМУ, наркотрафику, киберпреступности", — сообщает глава МИД РФ Сергей Лавров на сайте ведомства, посвященном БРИКС.
Страны БРИКС обладают крупнейшим в мире ресурсным потенциалом, огромными внутренними рынками и трудовыми резервами. Россия предлагает партнерам по форуму совместно решать задачи развития энергетики, авиастроения и мирного использования космоса, сотрудничать в сфере телемедицины и фармацевтики, а также реализовывать высокотехнологичные проекты — от производства наноматериалов и биотоплива до разработки новых методов ведения сельского хозяйства с учетом глобального изменения климата.
Сергей Катырин: хотим, чтобы все поняли - БРИКС не против кого-то
Одним из практических результатов деятельности делового совета БРИКС является определение приоритетных направлений сотрудничества, в соответствии с которыми созданы и осуществляют свою деятельность отраслевые рабочие группы по инфраструктуре, обрабатывающей промышленности, финансам, энергетике и "зеленой экономике", профессиональной подготовке кадров. Российские компании представлены в каждой из рабочих групп и ориентированы на продвижение российских интересов в указанных отраслях.
— Какими будут приоритеты России на посту председателя? Какие задачи встают перед РФ в связи с этим? Есть ли какие-то совместные проекты, развитию которых российское председательство будет уделять первостепенное внимание?
— Российская Федерация "берет флаг" с первого апреля. Для сохранения преемственности и достаточно высокого темпа, который мы набрали по линии делового совета, ежемесячно проходят телеконференции на уровне руководителей рабочих групп. Сейчас, например, обсуждается годовой отчет, который будет представлен главам государств в Уфе.
Кроме того, на полях Петербургского международного форума 18 июня мы планируем провести форум БРИКС. Пригласили всех наших партнеров. И через три недели после этого в Уфе проведем заседание делового совета БРИКС, где окончательно согласуем отчет, наметим конкретные планы на следующий отчетный период. Кстати, мероприятия в Уфе – это уникальная возможность: в городе соберутся самые, наверное, именитые представители бизнеса стран БРИКС, и если такое предложение поступит, то, скорее всего, будет организована встреча с местным бизнесом. То есть это будет полезно и башкирскими предпринимателям.
Основной приоритет для России – это однозначно запуск банка БРИКС. Мы будем всячески содействовать этому процессу. При этом нужно понимать, что деловой совет не участвует напрямую в переговорах по вопросам организации и функционирования банка БРИКС. Это – прерогатива министерств финансов и центральных банков стран-членов. Но мы, как деловой совет, работаем над формированием пула проектов, которые можно было бы предложить на рассмотрение банку.
Сейчас российская сторона согласовала тематику и перечень с министерством экономического развития и передала партнерам пакет из 37 проектов, рассчитанных на многостороннее сотрудничество. При этом следует иметь в виду, что мы исходим из той модели, что проекты должны затрагивать интересы как минимум трех стран, в идеале – четырех-пяти. Естественно, мы понимаем, что банк БРИКС будет концентрироваться на реализации проектов развития, имеющих весомую долгосрочную перспективу. Первые проекты могут получиться в сфере инфраструктуры. Полагаем, что они будут не тяжелые, не массивные, а пилотные, на которых можно будет запустить механизм и отрегулировать его работу.
Ожидаем, что в Уфе наши партнеры дополнят этот пул проектов своими предложениями. Мы их рассмотрим, отфильтруем и в конце концов, надеюсь, выйдем на всех устраивающий пакет из двух-трех десятков проектов, на которые мы будем делать упор.
— А каковы перспективы взаимодействия банка БРИКС с создаваемым Китаем Азиатским банком инфраструктурных инвестиций? Его уже позиционируют как конкурента МВФ и ВБ, интерес к нему проявляют как азиатские страны, так и ведущие экономики Европы.
— Сейчас этот банк находится на первой стадии своего развития. Говорить о том, что это заработавшая серьезная структура, еще рановато. Да, все заинтересованы в получении дешевых китайских денег. Это общий тренд. И если этот банк наберет проекты, которые будут соразмерны значению международной структуры, будет сопровождать клиентов, которые расположены не только в Китае, но и по всей Азии, продвигать многосторонние проекты, тогда, конечно, роль этого института может кратно возрасти. Если все это будет, если Китай пустит в свой банк международные деньги, тогда можно будет об этом разговаривать. Но для этого должно пройти время. Можно ли прогнозировать, что это случится? Однозначно. Все будет зависеть от амбиций Китая, насколько этот проект будет открытым, насколько к нему проявят интерес, насколько он станет надежной площадкой.
— Примерно на такую же роль может претендовать и банк БРИКС? Не станут ли они конкурировать?
— Думаю, они не будут "топтаться" на одной площадке. По всему миру есть много фондов, есть много международных финансовых институтов, и они прекрасно справляются с разделением сфер влияния. Конкуренция, конечно, есть, но она здоровая.
— На какие показатели товарооборота со странами БРИКС планируется выйти в период председательства РФ в деловом совете?
— Доля БРИКС в объеме общего экспорта России в 2014 году составила 13,4 процента. В денежном выражении это 46,4 миллиарда долларов. За последние пять лет у нас товарооборот удвоился. Мы считаем, что ежегодно он может увеличиваться на 5-10 процентов. Потенциал есть.
Что касается прогнозов на этот год… Предыдущий год был тоже непростым. Но мы не думаем, что показатели 2014 и 2015 годов будут резко отличаться. Есть уверенность, что серьезных проседаний уже не случится.
Кстати, в связи с активизацией работы в БРИКС и со странами АТР сейчас часто говорят о кардинальном развороте РФ на восток в ущерб западному направлению. Это не так. От европейского направления отказываться мы не намерены.
В сторону Азии сегодня развернулись те компании, которым сейчас трудно или невозможно работать на европейском направлении. Разворот этот – не какое-то политически управляемое решение, а абсолютно рыночное. И мы стараемся не замораживать связи с Европой, стремимся держать их в "подогретом" состоянии, чтобы в любой момент реанимировать.
— В ближайшее время в Госдуму будет внесен проект о пуле резервных валют БРИКС. По вашему мнению, действительно ли его создание поможет защитить рубль и уйти от доминирования доллара? Может ли оно укрепить нынешние позиции российской валюты?
— Раз уж мы заговорили про Государственную думу, то хотел бы сказать, что по мнению Торгово-промышленной палаты наступило время для более активного развертывания парламентского сотрудничества в БРИКС. Предстоит, видимо, принимать серьезные нормативные акты для совершенствования законодательной базы, для развития самого механизма БРИКС. Между странами БРИКС есть очень много различий: наши бюрократические машины разные, есть барьеры, причина которых в особенностях экономических режимов, административных методов управления. Если мы хотим стимулировать развитие общего рынка, облегчать движение товаров на пространстве БРИКС, нам нужно стремиться к принятию унификационных законов, которые действовали бы на территории всех стран. И чем раньше наши парламентарии вникнут в эту тему, тем быстрее пойдет работа.
Что касается пула резервных валют, то его создание однозначно укрепит позиции российского рубля. Но завтра же уйти от доминирования доллара не получится. Наша внешняя торговля ориентирована на взаиморасчеты в долларах, поэтому на ближайшую перспективу он остается.
При этом хотел бы подчеркнуть, что, когда мы рассматриваем все варианты, мы ни в коем случае не преследуем цель идти против кого-то: против доллара, против евро. Даже создание новой валюты — это не против кого-то. Это просто альтернативная денежная единица. У вас в кармане лежит три разных валюты, например – доллар, евро и наш рубль, и вы можете ими оперировать где угодно. Пусть четвертым будет юань, пятым, например, риал. Это просто удобно. Другой вопрос – как создать для новых валют, претендующих на статус конвертируемых, систему, как та, которая сейчас обеспечивает функционирование доллара и евро? Это долговременный процесс, над которым, я думаю, все страны БРИКС будут активно работать. Мало просто объявить, что, например, юань завтра будет такой-то валютой. Это будет чисто рекламная, популистская мера. Нужно сделать так, чтобы любой предприниматель захотел иметь этот юань в своем обороте. Пока этого не произойдет, разговоры о конвертируемости юаня или рубля будут неуместны, мир не будет относиться к ним, как к доллару.
— Ряд российских депутатов и экспертов высказали предложение для защиты от санкций вывести резервы РФ из стран Запада, в первую очередь – США, и перевести их в активы долговых бумаг БРИКС. Оправдана и осуществима ли такая идея?
— Если бы это было возможно и продуктивно, думаю, министерство финансов давно бы уже такие шаги предпринимало. Пока этого нет, значит, нецелесообразно.
— Китай заявил о намерении разрабатывать свою систему расчетов CIPS, которая в перспективе может стать международной. В связи с этим вопрос: нет ли планов создать свой аналог SWIFT в БРИКС? Вообще, это целесообразно? Может ли китайская система лечь в основу общебриксовской?
— Может ли она превратиться в международную? Почему нет? Но опять же при определенных условиях. SWIFT стал SWIFTом, потому что у него опорные точки по всему миру, его правила игры признаны во всех странах. Если китайская система постепенно наберет такие же обороты, хотя бы внутри региона, и будет такой же надежной, то почему бы нам с ними не работать? Что этому мешает? Чисто технически препятствий для этого нет.
Вообще, система SWIFT – это дополнительная нагрузка, лучше бы ее вообще не было в идеале. Но так сейчас устроен финансовый механизм. Думаю, много таких систем не должно быть. В каждом большом регионе? Может быть. Но все равно не должно быть много.
Другое дело, государства, особенно большие, должны обеспечивать безопасность своих финансов, и сделать это можно через создание своей системы, которая гармонирует с международной.
— Как в деловом совете расценивают деятельность международных рейтинговых агентств? Не планируется ли в обозримом будущем рассмотреть вопрос о создании в рамках БРИКС своей совместной структуры, которая занималась бы составлением подобных рейтингов?
— Вопрос о международных рейтинговых агентствах время от времени обсуждается, в том числе – на площадке делового совета БРИКС. Мы действительно испытываем необходимость в том, чтобы риски и преимущества стран БРИКС подсчитывались более профессионально и объективно. Например, при всем уважении к действующим международным рейтинговым агентствам, к которым мы часто прислушиваемся, мы не можем согласиться с нынешним понижением рейтинга Российской Федерации. Понятно, когда подобные решения принимались агентствами более 20 лет назад в отношении российской же экономики, то есть когда сломался Советский Союз и действительно все было в разрухе. Но присваивать такие же рейтинги нынешней России… Наверное, здесь есть какие-то изъяны, может, политическая подоплека. С этими решениями мы согласиться не можем.
Так что желание есть, потребность в своем рейтинговом агентстве очевидна. И если решение будет, то предстоит пройти такой же примерно путь, как с банком БРИКС.
— А может ли оно быть создано на основе набирающего влияние китайского Dagong?
— Если это будет в виде совместного предприятия, то может быть. Не буду утверждать, но и отрицать бы не стал.
— После каждого снижения рейтинга у российских компаний часто появляются проблемы во взаимодействии с западными партнерами. А с БРИКС?
— Нет, напрямую это не отражается. Есть косвенное влияние. Когда мы ведем проекты и рассчитываем, что будем финансировать их за счет источников на Западе, то тогда оно есть. Если нет – оно снижается.
Мы все очень завязаны друг на друга, все настолько переплетено, что каждый выпад, шаг одного против другого плохо отражается на общей ситуации. В этой связи хотел бы отметить следующее. Очень часто за какими-то подвижками, всплесками сотрудничества по линии БРИКС следуют негативные отклики с Запада, критика и искажение информации в СМИ. Очень хотелось бы, чтобы мир все-таки понял, что БРИКС мы делаем не против кого-то. Все только выиграют, если экономики наших стран подружатся и рынки откроются. Это будет широкая площадка для общей работы. А ее хватит на всех на многие годы. И противодействовать этому, то есть созданию экономического объединения в рамках БРИКС, я считаю, политически недальновидно.
Источник: РИА Новости
