Сергей Черняховский доктор политических наук.
Тезис о том, что распад СССР был неизбежен, безоснователен.
На одном из телеканалов довелось увидеть, как известный лектор Наталья Басовская увлечённо доказывала, что СССР должен был рухнуть на том простом основании, что все империи всегда распадаются. Басовская – медиевист, очень неплохо знает историю Древнего Мира. Но увлечённо отстаивает, и не в первый раз, тезис, не имеющий никакого отношения к реальной истории. Потому что как раз реальная история подтверждает прямо противоположное.
По форме являясь вполне логичным умозаключением, силлогизм «Все империи распались, Советский Союз – империя, поэтому он должен был распасться тоже»» откровенно ложен. Империи на деле не исчезают, за исключением отдельных недолговременных образований, созданных стечением временных обстоятельств и субъективной воли.
Империи как исторические образования возникают не в силу желания тех или иных политических акторов, а в силу существования в геополитическом пространстве зон, для которых форма империи наиболее оптимальна. Падение образованной на этом пространстве одной империи является лишь прологом к образованию другой – с иными властными субъектами и иными несущими этносами, но с выполнением прежней функции: политически объединить экономически и исторически тяготеющую к единству многоэтническую и поликультурную территорию.
Отнюдь не все империи распались. Соединенные Штаты и прежде, и сегодня предельно далеки от распада, хотя, по сути, тоже являются империей.
Практически вся европейская история Древнего мира – это борьба за имперское объединение двух соприкасающихся зон обширного ближневосточного пространства восточнее Средиземного моря и прибрежной зоны. Процесс обусловлен соединением двух факторов: полиэтнического характера населяющих это пространство народов и единства торговых путей, важнейшим из которых было само Средиземное море.
В какой-то момент оно оформляется в виде недолговечной империи Александра Македонского. Недолговечной потому, что она вышла далеко на восток за пределы этого пространства. Распад этой империи был лишь прологом к началу борьбы за объединение пространства, тяготеющего к такому объединению, что выразилось сначала в создании Римской империи, а потом, уже в средние века и новое время, в борьбу на данном пространстве вокруг её культурного и экономического наследия.
Её восточная часть оформляется сначала в Византийскую, потом – в Османскую империю, распавшуюся лишь менее ста лет назад. И на это место пришла зона постоянных конфликтов и войн.
На территории Западной Римской империи на протяжении всей истории не прекращаются более или менее активные попытки создать её преемницу: сначала на это претендует империя Карла Великого, затем – Священная Римская империя германской нации, империя Наполеона, рейх Гитлера. В наше время именно эта незатухающая тенденция, пусть в предельно обновлённых формах, поставила вопрос об Объединённой Европе.
Что такое империя вообще, если отвлечься от стереотипного восприятия конца 1980-х гг., впитавшего, что империя – это нечто плохое?
В действительности это – государственно-политическое устройство, обладающее пятью характерными чертами: обширной территориальной основой, сильно централизованной властью, стремлением элит к экспансии, ассиметричными отношениями господства и подчинения между центром и периферией, наличием общего политического проекта, разнородным этническим, культурным и национальным составом.
При всём многообразии видов империи, представленных в истории, можно выделить два основных типа, в зависимости от третьей из названных характеристик.
Империя-1 – это империя, где экспансия носит характер стремления к завоеванию, имеющего целью обеспечение существования метрополии за счёт провинций.
Империя-2 – это империя, где экспансия (в её не ругательном, а содержательном смысле) носит характер утверждения своего миропроекта. В современном мире вообще нельзя быть ведущей державой, не имея собственного миропроекта, не предлагая свой вариант видения истории и политического существования.
Россия всегда формировалась в первую очередь как империя второго рода. Даже само оформление русской нации носило характер самоидентификации не этнической, а смысловой. Сначала в основе лежала православная религия, выступившая и смысловым, и экономическим объединителем страны: церковь имела хозяйства и монастыри на всём пространстве русских княжеств, была кровно заинтересована в их единстве, и сыграла великую историческую роль в объединении России. Начиная с XVI–XVIII веков, с выходом России за собственно славянские и исторически православные пределы, на место сугубо православного проекта приходит проект Империи как «мира миров».
При этом редко вспоминается, что к разделу Союза привели не столько «национальные движения на окраинах», которые во многом были спровоцированы борьбой в центральной элите, и не пресловутые «космополиты», а вполне «патриотичные» фракции элиты, сначала отрёкшиеся от сюзеренитета над восточноевропейскими союзниками, а затем – от союзных республик. Всё это делалось именно под идею «русского национального государства», в рамках которого мыслилось, что остальные республики из формально равноправных членов федерации превратятся в неоколонии, перед которыми данное государство не несёт ответственности, но которые будут поставлять в Россию дешёвую рабочую силу.
На деле это обернулось не образованием сателлитов нового типа, «жадною толпой стоящих» у «подножия патриотического русского национального трона», а стремлением последних самостоятельно пробиться под покровительство других мировых центров силы. Хотя бы потому, что «продаться» последним было выгоднее, нежели слабой и дезорганизованной Российской Федерации.
Раздел Советской империи привёл не к торжеству «русского национального начала», а к его невиданному унижению, как в силу того, что на «самоопределившихся» территориях остались десятки миллионов русских, так и потому, что сама Россия только проиграла от потери своих реально исторических территорий.
Оставшаяся после раздела большой империи Российская Федерация, конечно, стала не национальным государством, а «малой империей», которую Владимир Путин вполне точно определил как «сохранённое ядро территории Советского Союза».
Строго говоря, русский народ всегда был не нацией, а имперским гиперэтносом, народом, который скреплял империю, был носителем имперскости, как некой идеи «единства народов в открытой истине». Лишить его этого имперского начала, значит лишить строящей его самосознание претензии на поиск и обладание «высшей истиной».
Империя как проект совместной жизни на одном пространстве этнически и конфессионально-культурно различных народов есть порождение запроса на такое существование, вызванного самой реальностью жизни разных народов на пространстве, требующем единства.
Если отказаться от имперского, то есть единого интегрированного существования народов на советско-российском пространстве при объединяющем начале русско-советского народа и его истории, то на этом же пространстве будет существовать другая империя. Но при объединяющей роли другого народа.
Либо это пространство будет разделено между собой иными носителями иных мировых проектов – то есть между иными империями.
Басовская – грамотный, эрудированный человек. Странно, если она этого не знает. Если знает, то выходит, что ей почему-то выгодно говорить то, что истине не соответствует. И, в конечном счёте, оправдывать раздел СССР, в скрытом виде призывая к разделу России.
Источник: file-rf.ru
