Глава 11. Мерцающий экран рейха
Телевидение Третьего рейха является относительно неизвестной главой в мировой истории и истории средств массовой информации. Для этого имеется несколько причин. Во-первых, самой большой проблемой для историков и исследователей является проблема источников. После 1935 года все публикации, касавшиеся телевидения в Третьем рейхе, проходили через цензуру в Имперском министерстве авиации (именно так). Кроме этого, большая часть документов, касающихся этой проблемы, погибла в годы войны. Кроме этого, Германия на тот момент не знала видеомагнитофонов, поэтому большая часть телепередач не сохранилась по причине того, что она не была записана[…].Как ни странно это прозвучит, но когда 30 января 1933 года Гитлер был назначен рейхсканцлером Германии, телевидение в его зачаточном виде имело уже вековую предысторию[…].
Но именно в середине XIX века предпринимаются первые научные попытки передачи изображения на большие расстояния. По сути, предшественником телевидения может считаться «фототелеграф» (более известный как «факсимильная машина»), который был изобретен в 1843 году шотландским часовых дел мастером Александром Байном. В данном случае речь шла о переносе с помощью применения принципов проводной связи неподвижных изображений. Сам он назвал свое изобретение «копировальным телеграфом», или «фототелеграфом». Именно изобретение Байна стало прототипом нынешнего телефакса. Впрочем, принцип синхронности восприятия и передачи изображения был позже использован для создания телевидения. Для передачи изображения оно наносилось на металлическую фольгу не проводящими ток чернилами. После этого изображение наматывалось на специальный барабан, который при вращении «ощупывался» специальным металлическим щупом. Когда щуп натыкался на непроводящие ток чернила, то подача тока прерывалась. На другом конце провода специальный аппарат принимал электрические сигналы, однако когда подача тока прекращалась, то на специально подготовленную бумагу наносилась синяя краска. Синхронная работа двух аппаратом позволяла передавать копию оригинального изображения.
Новый шаг навстречу телевидению был сделан, когда в 1873 году английский инженер Виллоуби Смит при изучении глубоководных кабелей открыл, что химический элемент селен был фотопроводящим. Несколько позже португальский физик Адриано де Павия решил использовать свойства селена для передачи изображения на расстояние. Он предлагал проецировать на покрытый селеном химический диск любое изображение, после чего оно должно было исследоваться специальным металлическим штифтом. На этот раз предполагалась передача подвижного изображения. При изучении диска с селеновым напылением на светлых пятнах должен был посылаться сигнал, который зажигал специальную лампочку на большом экране, составленную из множества небольших ламп накаливания. Поскольку штифт должен был исследовать металлический диск со скоростью 10 оборотов в секунду, то на «экране» должно было возникать некое подобие динамичной картинки. Сразу же оговоримся, что этот проект так и не был воплощен на практике, хотя он был позже использован пионером телевидения Денешем фон Михаем.
6 января 1884 года произошло еще одно событие, которые приблизило мир к эре телевидения. В тот день 23-летний студент Пауль Нипков принес в Берлинское патентное бюро описание своего изобретения. Оно начиналось со слов: «Описываемый ниже аппарат предназначен для того, чтобы передать изображение объекта, находящегося в пункте А, в любой пункт Б». Изобретение получило название «диска Нипкова». Это был вращающийся диск с отверстиями, расположенными по спирали, которые при вращении должны были «воспринимать» изображение[…]. Годом позже Пауль Нипков стал конструктором в Берлинском обществе железнодорожных сигналов. Несмотря на то, что патент на изобретение со временем был аннулирован, само новшество немца было положено в основу так называемого механического телевидения[…].
Следующей вехой в развитии телевидения стало изобретение «брауновской трубы», которая на первый взгляд не имела никакого отношения к данному средству массовой информации. Физик Фердинанд Браун (1850-1918), бывший профессором в Страсбургском университете, разработал в 1897 году позже названную по его имени электронно-лучевую трубку. Речь шла о стеклянной трубке, выполненной в форме бутылки, проходя через которую электронный луч попадал на фосфоресцирующий экран. Позже принцип «брауновской трубки» был использован для создания экрана телевизора. Впрочем, сам изобретатель не видел никаких перспектив использования своего открытия для создания телевидения. Более того, он был не на шутку рассержен, когда его 23-летний ассистент Макс Дикман решил использовать электронно-лучевую трубку для телевизионных экспериментов. Браун полагал себя серьезным физиком, а потому считал, что телевидение было недостижимой технической утопией[…].
… тем не менее Макса Дикмана и его приятеля Густава Клаге вряд ли могло смутить общественное мнение. В сентябре 1906 года они подают заявку на выдачу патента устройства, которое совмещало в себе «диск Нипкова» и «брауновскую трубку», что позволяло данному устройству при 20-строчной развертке передавать изображение со скоростью 20 кадров в минуту. По сути, Дикман был первым, кто не только одновременно использовал два изобретения, но и доказал их применимость для телевизионных проектов.
Начавшаяся Первая мировая война фактически приостановила все проекты по созданию телевидения. Однако уже в начале 20-х годов к ним обращается целый ряд исследователей из самых разных стран. В Англии это был Джон Бэрд, в США – Владимир Зворыкин и Чарльз Дженкинс, во Франции – Рене Бартелеми. В Германии этой проблемой занимались Август Каролус и Денеш фон Михай.
Денеш фон Михай, немецкий исследователь венгерского происхождения, еще в 1919 году создал свой первый «Телехор», при помощи которого он мог по беспроводной связи передавать на расстояние до 5 километров изображение неподвижных объектов, например щипцов или ножниц. Каролус начал свои эксперименты лишь в 1923 году в Лейпцигском университете. Его телевизионное изображение, которое было продемонстрировано осенью 1924 года немецкому промышленнику и Имперскому комиссару по вопросам радио Гансу Бредову, имело развертку в 48 строк и частоту 10 кадров в секунду[…].
Оба аппарата были представлены на Берлинской радиовыставке, которая проходила в 1928 году. При этом фон Михай представлял интересы имперской почты, а Каролус интересы немецкой фирмы «Телефункен», в которой с 1924 по 1945 год он работал консультантом[…].
Несколько месяцев спустя, в ночь с 8 на 9 марта 1929 года, Имперская почта Германии начала вещание беспроводных телевизионных передач (пока еще без звука). Вещание проходило с устройства, которое было специально приобретено за 25 тысяч марок у фирмы «Телехор», которая принадлежала фон Михаю.
Для приема этих передач можно было использовать обычные радиоприемники. Они должны были быть несколько доработаны, к ним кроме динамика должен был быть подключен специальный кинескоп. После этого трансляция телепередач происходила ежедневно с 13 до 14 часов. Некоторое время спустя в районе 10 часов Имперская почта стала показывать своим первым телезрителям диапозитивы. Чуть позже стали транслировать даже части кинолент. Сама трансляция велась из машинного подвала Берлинской радиостанции, которая располагалась в Вицлебене. 15 июня 1931 года стали предприниматься эксперименты по демонстрации отрывков звукового кино, которые передавались в эфир с коротковолновой радиостанции, расположенной в Дёберице. Почти сразу же после этого киностудии и кинопрокатчики стали выражать опасение, что «телевидение станет домашним кинематографом».
В начале 1930 года по поручению Имперской почты Германии в эфир был передан первый телевизионный фильм[…]. 29 декабря 1923 года работавший в США русский исследователь Владимир Зворыкин запатентовал исключительно электронную (то есть не механическую) систему телевидения. В рамках данного изобретения русский исследователь впервые высказал мысль о создании электронного телепроектора, который несколько позже он назвал «иконоскопом». Впрочем, его серийное производство в США началось лишь 40 лет спустя.
Но вернемся в Германию. Манфред фон Арденн предложил заменить «диск Нипкова» электронным «светосчитывающим устройством». Данная система позволяла более быстро и более точно передавать изображение, нежели это было раньше. Испытания новой системы произошли 14 декабря 1930 года, а некоторое время спустя новая телевизионная система была уже представлена на традиционной Берлинской радио-выставке. Фирма «Лёве» вместе с Манфредом фон Арденном представила публике полностью электронное телевидение, которое имело развертку в 100 строк и частоту 20 кадров в секунду[…].
Следующая инновация была предпринята в 1930 году. Именно тогда техник из фирмы «Телефункен» Фриц Шрётер запатентовал так называемый «построчный метод управления передачей», активно применяемый в современных компьютерных мониторах[…].
Несмотря на успешность экспериментов, данный принцип стал применяться фирмами «Телефункен», «Лёве» и ТеКаДе лишь после 1935 года. Если говорить о техническом развитии телевидения, то в начале 1932 года центральное управление Имперской почты впервые в мире стало использовать для трансляции телепрограмм УКВ-передатчик, который позволял передавать изображение с разверткой от 60 до 120 строк[…]. К 1932 году в Германии удалось выпустить первые телеприемники, которые отличались достаточно высоким качеством изображения (разрешение в 3000 точек). Это позволяло передавать в эфир прямые трансляции, для которых не требовалось специального освещения[…].
Вопреки досужим домыслам, телевидение впервые появилось на свет отнюдь не в годы национал-социалистической диктатуры. Его начальная стадия развития приходилась на 1918-1933 годы. По большому счету это было время изобретателей и любителей-энтузиастов, которые проводили свои эксперименты почти в условиях повышенной секретности. За их спинами стояли не только крупные концерны, которые намеревались осваивать новый рынок услуг, но Имперская почта Германии, которая была в высшей степени заинтересована в проектах по дистанционной передаче сведений[…].
В начале 20-х годов большинством патентов на изобретения, связанные с радиоприемниками, владели три крупных предприятия: «Телефункен», «Лоренц» и «Хут»[…]. В 1923 году Денеш фон Михай издал в Германии книгу, которая называлась «Электрическое телевидение и телехор»[…]. В его книге содержались такие строки: «Установленный на летательном аппарате телепередатчик, использующий принцип беспроводной связи, сможет сразу же указывать точное местоположение противника, его огневые позиции, передвижение войск, попадания собственной артиллерии, даст возможности для корректировки артиллерийского огня. Не менее важным является и то обстоятельство, что генеральный штаб в любой момент за несколько секунд сможет узнать точное местоположение собственных войск, что поможет внести поправки в общий план военных действий»[…]. Такие концерны, как «Сименс & Хальске», вкладывали в их дочернее предприятие «Телефункен» немалые деньги, которые шли на развитие нового средства коммуникации[…].
Еще в декабре 1926 года в составе телеграфно-технического управления (позже переименованного в центральное управление) Имперской почты создан отдел IV G – «Беспроводная связь и особые задания». Назначенный начальником данного отдела Франц Баннайц получил задание способствовать развитию телевидения в стране, а также всячески содействовать выходу в эфир регулярных передач[…]. В начале 1929 года фон Михай и Имперская почта Германии получили неожиданную поддержку в реализации своих начинаний. По приглашению Имперского комиссара по вопросам радио Ганса Бредова в Берлин прибыл шотландский исследователь телевидения Джон Бэрд[…]. Именно Бэрд стал первым режиссером первых телевизионных передач, которые с 1929 года с подачи Имперской почты стали выходить в эфир[…].
Звучавшую в середине 20-х годов критику телевидения как «живого средства информации» нельзя считать совсем близорукой. В это время даже сам термин «телевидение» не был единственным. В это время предпринимались попытки создать программы, которые выступали либо в роли синонимов или даже конкурентов телевидения: кино на расстоянии, изотелеграф, радиокино, речевые телесообщения, кинорадио и т. д.[…].
Когда национал-социалисты пришли к власти, время технических открытий в сфере телевидения уже прошло. Было полностью сформировано и оформлено так называемое механическое телевидение, которое стало базисом для развития телевидения электронного, которое должно было опираться на специальные телекамеры[…]. На протяжении долгих лет Имперская почта Германии была единственным хозяйствующим субъектом, который в значительных объемах приобретал новинки немецкой промышленности в сфере телевидения. После прихода к власти национал-социалистов закупки стали осуществляться буквально накануне радиовыставки. Теперь все эти новинки стали демонстрироваться публике, в том числе иностранным гостям[…]. Уже на Берлинской радиовыставке 1933 года телевизионной технике был отведен специальный павильон[…].
Неожиданностью для многих стало то «открытие», что механическое телевидение могло давать весьма неплохое изображение. При развертке в 180 строк изображение имело разрешение в 40 тысяч точек, при этом частота составляла 25 кадров в секунду[…]. Начиная с 1 апреля 1934 года немецкая Имперская почта (позже совместно с Имперским радио) поддерживала постоянное телевизионное вещание, которое осуществлялось из берлинской радиостанции Вицлебен на коротких волнах. Данное вещание длилось почти целый год и должно было помочь в исследованиях, которые предпринимались немецкой Имперской почтой. В конце этого экспериментального вещания было принято решение создать регулярные программы, которые передавались «телевизионной студией Пауля Нипкова – Берлин». Данная телевизионная станция начала свои регулярные выходы в эфир 22 марта 1935 года. К лету 1935 года в Берлине уже имелось около 50 телеприемнико[…].
На радиовыставке 1935 года… было представлено около 20 типов телеприемников, причем только два из них продолжали работать на принципах механического телевидения, то есть с «диском Нипкова». Но тут в развитие телевидения Третьего рейха вмешался Его Величество случай. 15 августа в телевизионном павильоне случился пожар, который уничтожил все образцы выставленной продукции. Многие из них были уникальными разработками. Это касалось двух телевизионных передатчиков, которые немецкая Имперская почта использовала для телевизионного вещания на коротких волнах. На время развитие телевидения в Третьем рейхе остановилось[…].
Уже летом 1933 года фирма «Фернзее» создала первый большой проектор для приема телевизионных передач. По своему техническому устройству данный телеприемник использовал принцип промежуточного изображения. Обыкновенные киноленты переводились в телевизионное изображение, после чего с задержкой в минуту посылались в эфир. Но при этом методе приходилось очень часто менять эмульсии. В 1934 году из-за высоких финансовых издержек было решено работать только со специально подготовленными фильмами. При обоих способах демонстрации кино по телевидению звук, записываемый на магнитной ленте, должен был идти с небольшой задержкой, чтобы быть синхронным с телевизионной картинкой. На Берлинской радиовыставке 1936 года «Телефункен» и «Фернзее» впервые представили публике телевизионные проекторы больших размеров. В их основе находилась «брауновская труба». К 1938 году несколько модернизированные модели могли проецировать изображение размером 3×4 метра[…].
На радиовыставке 1937 года немецкая телевизионная индустрия представила стандартизированный телеприемник, чей экран по диагонали был размером от 30 до 50 сантиметров, а частотная развертка составляла унифицированную для всего Третьего рейха 441 строку[…]. … министр связи Онезорге 10 августа 1938 года отдал исследовательскому отделу немецкой Имперской почты приказ разработать простой в обращении, недорогой, но при этом технически совершенный телевизионный приемник[…]. Однако начало Второй мировой войны поставило крест на данных планах. К ее началу было выпущено всего лишь 50 «народных телевизоров»[…].
Куда большей популярностью в Третьем рейхе пользовалась идея создания подобия видеотелефона, то есть двухсторонней связи проводным путем. Подобная новинка была продемонстрирована публике в марте 1936 года на весенней ярмарке, которая проходила в Лейпциге. Видеотелефонная связь связала Лейпциг и столицу Третьего рейха. Первые кабинки видеотелефонной связи в Берлине были установлены близ зоопарка и в так называемом «Колумбус-хаусе» на Потсдамской площади. В Лейпциге аналогичные кабинки были установлены на почтамте на площади Августа и на ярмарочной площади. Причем связь осуществлялась по весьма недорогому тарифу – 3 рейхсмарки за трехминутный разговор[…].
… с 1931 года центральное управление Имперской почты проводило многочисленные эксперименты по созданию кабельного телевидения. Здесь можно было выделить два принципиально различных вида соединений. Во-первых, межрегиональные высокочастотные широкополосные кабельные сети. Во-вторых, внутригородские низкочастотные радиотрансляционные сети. Если говорить о широкополосных кабельных сетях, то попытки использования их для передачи телевизионного сигнала стали предприниматься немецкой Имперской почтой только в середине 30-х годов. Речь шла прежде всего о прокладке дополнительных телевизионных кабелей. Предпринятые эксперименты оказались «настолько успешными, что немецкая Имперская почта пришла к необходимости прокладывания специальных длинных телевизионных кабелей». Первая попытка создания реально действующего кабельного телевидения была предпринята в сентябре 1934 года благодаря концерну «Сименс & Хальске», который проложил широкополосный телевизионный кабель длиной в 5 километров между зданием центрального управления немецкой Имперской почты (Берлин – Темпельхоф) и Домом радио, который располагался в Шарлоттенбурге. Привлекательность широкополосной кабельной связи была предопределена, во-первых, разнообразными возможностями использования подобного типа кабелей, во-вторых, их высокой емкостью, что могло использоваться для передачи различных сигналов. То есть широкополосные кабели могли применяться как для передачи телефонных, так и телевизионных сигналов. Кроме этого, они имели возможность повышенной защиты. Последнее обстоятельство, несмотря на высокие финансовые затраты для создания широкополосных кабельных сетей, оказалось решающим. В итоге к 1945 году на территории Третьего рейха была создана целая сеть широкополосной кабельной связи. Ее общая протяженность составляла 2569 километров. Если принять во внимание тот факт, что стоимость прокладки километра широкополосного кабеля колебалась от 47 до 62 тысяч рейхсмарок, то можно высчитать, что национал-социалистические власти потратили на эту программу к 1945 году от 120 до 160 миллионов рейхсмарок. Для сравнения: затраты на передачу телевизионного сигнала беспроводным путем в период с 1935 по 1943 год составили всего лишь 16 миллионов рейхсмарок[…].
В последние годы войны планировалось, что подобный кабель будет протянут в Оберзальцберг, где располагалась горная резиденция Гитлера. Немецким техникам и инженерам рисовалась фантастическая картина, как фюрер получит возможность «видеть сразу всю Германию, перебирая отдельные области подобно перелистыванию книжки с картинками»[…].
Телевидение могло стать средством массовой информации только в случае принципиального расширения его аудитории. Выход из ситуации был найден в создании на территории Берлина целой сети так называемых телевизионных комнат. В них можно было бесплатно посмотреть передачи, которые выпускала в эфир «Телевизионная студия Пауля Нипкова – Берлин». Впрочем, подобная услуга была отнюдь не всегда бесплатной. После того как телевизионные комнаты оказались переполненными (что уже само по себе говорило об определенной популярности телевидения), было принято решение выпускать специальные входные билеты. Их стоимость была условной, и по большей части они бесплатно распределялись по берлинским ведомствам и предприятиям.
Первая из подобных телевизионных комнат была открыта 9 апреля 1935 года в Музее Имперской почты. Она была рассчитана на 30 зрителей и оснащена двумя телеприемниками, которые имели экраны размером 18×22 сантиметра. В мае того же года было открыто еще пять телевизионных комнат, в сентябре еще две. В июле 1936 года, незадолго до открытия Олимпийских игр, в Берлине было открыто еще семь дополнительных телевизионных комнат. Кроме этого, еще десять подобных общественных заведений было создано непосредственно во время самой Олимпиады. В итоге в немецкой столице имелось 25 публичных мест для просмотра телевизионных передач[…].
Кроме небольших по своим размерам телевизионных комнат, в 1935 и 1936 годах в Берлине были созданы две «большие фильмотеки», которые напоминали телевизионные театры. Их вместимость была рассчитана в одном случае на 294, в другом случае на 120 зрителей. Изображение выводилось на большие экраны. В первой фильмотеке его размер был 3×4 метра, во второй размер экрана был более скромным – 1×1,2 метра. Если говорить о статистике посещения телевизионных комнат и «больших фильмотек», то во втором полугодии 1936 года их посетило около 90 тысяч человек. В отчете 1937 года говорилось, что наибольшей популярностью пользовались телевизионные показы, которые шли с 20 до 21 часа (первый вечерний показ). На втором вечернем телевизионном показе, который длился с 21 до 22 часов, присутствовало в среднем по десять человек в телевизионной комнате.
К 1939 году планировалось запустить производственную программу по выпуску «народных телевизоров», однако начавшаяся Вторая мировая война помешала ее реализации. В итоге общественные места просмотра телевизионных программ продолжили свое существование[…]. Нельзя не отметить также, что коллективный просмотр телевидения как нельзя лучше соответствовал идеологическим установкам национал-социализма. Массовые действа могли подавлять настроения неуверенных или сомневающихся немцев[…].
… в 1938 году исследовательский отдел немецкой Имперской почты начал проводить эксперименты с цветным и даже стереоскопическим телевизионным сигналом. Сразу же оговоримся, что речь шла исключительно о теоретических изысканиях, которые отнюдь не планировалось (по крайней мере, в те годы) применять на практике.
Глава 12. Телекреатив по-нацистски
[…]
С организационной точки зрения телевидение раздиралось тремя крупными ведомствами: Имперским министерством почты, Имперским министерством авиации и Имперским министерством народного просвещения и пропаганды. Конфликт между ними оказался настолько острым, что для его урегулирования потребовалось личное вмешательством Гитлера[…].
Интерес к телевидению Геббельс проявил весной 1934 года. Именно тогда Имперское радио предприняло по поручению министра пропаганды первые попытки начать телевизионные трансляции. На тот момент начальником Имперского вещания был Ойген Хадамовский, который одновременно являлся и директором Имперского радио. Для выполнения данной задачи Имперское радио получило в свое распоряжение бывшего сотрудника центрального управления Имперской почты Фридриха Киршштайна. Ему вместе с пятью сотрудниками было передано помещение в здании Берлинской радиостудии, которое с весны 1932 года занималось референтом по вопросам телевидения при Имперской почте. После этого Геббельс предпринимал неоднократные попытки закрепить свою властную монополию над сферой, которую до этого традиционно контролировала исключительно Имперская почта[…].
После того как в здании Берлинской радиостудии появились сотрудники министерства пропаганды, сам референт центрального управления Имперской почты по вопросам телевидения 9 апреля 1934 года со своей лабораторией занял новые помещения, которые размещались в доме Немецкого кабельного общества в Шарлоттенбурге (Рогницштрассе, 8). Отныне попытки наладить телевизионное вещание предпринимались и Имперской почтой, и Имперским радио. Некая конкуренция и даже соперничество между двумя структурами отнюдь не мешали их взаимодействию[…].
Формально первая телевизионная программа в Третьем рейхе вышла 22 марта 1935 года. Впрочем, назвать ее полноценной телевизионной программой нельзя было ни с точки зрения технической оснащенности, ни с точки зрения организации работы телестудии. Кроме этого, саму эту телевизионную программу увидело лишь несколько человек. Однако это не помешало Геббельсу на торжествах, проходивших в честь Дня национального труда 1 мая 1935 года, провозгласить, что министерство пропаганды намерено оказать огромнейшую поддержку «революционной технической инновации, именуемой телевидением»[…].
В итоге 29 мая 1935 года в Берлине состоялся Первый немецкий телевизионный конгресс. От лица его участников Хорст Дресслер-Андресс направил Гитлеру телеграмму, в которой он заверял, что «развитие нового революционного средства народного просвещения и пропаганды будет проходить с национал-социалистической энергией». Постепенно стали раздаваться голоса, которые требовали скорейшего начала телевизионного вещания, которое было бы доступно для широких слоев населения[…].
Герман Геринг, который, кроме всего прочего, являлся Имперским министром авиации. Он проявлял интерес к радио еще в 1933 году. Геринг попытался закрепиться в данной сфере только после того, как в Германии была введена всеобщая воинская повинность (16 марта 1935 года). В итоге были намечены контуры милитаризации немецкой экономики. За спиной Геббельса было достигнуто соглашение, которое подключало к спорному вопросу не имевшего на первый взгляд ничего общего с телевидением Германа Геринга. На самом деле Гитлер принял в расчет аргументы Геринга, что неподконтрольные министерству авиации гражданские эксперименты по созданию телевидения существенно мешали развитию военной радиолокационной техники, которая имела огромное военное значение. Поскольку проблемы радиолокации и телевидения оказались сведенными воедино, Гитлером было решено, что исследования в этой области должны были быть секретными, а сведениями о них должно было владеть небольшое количество людей.
12 июля 1935 года Гитлер издает указ «О компетенции в сфере телевидения», в котором по военным причинам ответственность за дальнейшее развитие телевидения была возложена на Имперское министерство авиации. В итоге Герман Геринг в одночасье стал новым владельцем немецкого телевизионного эксперимента. В этих условиях Геринг должен был сотрудничать исключительно с почтовыми ведомствами[…]. Все же Геббельс не намеревался сдавать свои позиции. Он даже попытался переубедить Гитлера[…].
Его итогом стало появление на свет 11 декабря 1935 года нового указа Гитлера, который касался нового средства массовой информации. Он содержал следующие указания. Имперский министр авиации сохранял свой контроль над телевизионным проектом в части, которая касалась противовоздушной обороны. К его сфере деятельности были отнесены телевизионные съемки, осуществляемые с летательных аппаратов. При этом Геринг должен был согласовывать с Геббельсом все возможные публикации, в которых упоминались данные разработки. Министр связи мог контролировать только сугубо техническую сторону развития гражданского телевидения. Если же какие-то моменты касались обороноспособности рейха, то он должен был согласовывать их с Германом Герингом. В итоге Имперская почта, как подчиненная министру связи структура, должна была по первому требованию предоставлять все необходимые устройства и технику Имперскому министерству народного просвещения и пропаганды. Само же министерство пропаганды во главе с Геббельсом должно было отвечать за стилистическое оформление телевизионных передач, равно как и за их содержательную часть[…].
Второй указ Гитлера о телевидении фактически ввел на немецком телевидении цензуру. Кроме этого, почти все сотрудники ведомств, связанных с телевизионным проектом, должны были давать подписку о неразглашении. Между тем количество подобных людей с каждым месяцем увеличивалось. Так, например, в телевизионном отделе центрального управления Имперской почты до 1936 года работало около 300 человек. К 1944 году этой проблемой только в рамках почтовых ведомств занималось 1400 сотрудников, причем 350 из них трудились на штатной основе[…].
19 марта 1937 года Геббельс начал реорганизацию Имперского радио, как и управления немецким радио в целом. В первую очередь речь шла о предельно возможной вовлеченности немецкого радио и зарождавшегося телевидения в национал-социалистическую пропаганду. Не в последнюю очередь этот процесс был связан со спорами, которые шли между Геббельсом и Ойгеном Хадамовским. В ходе этой реорганизации при Имперском радио почти все руководящие позиции были переданы директору «Немецкого радио» Генриху Гласмайеру, что фактически означало отрешение Хадамовского от власти. К осени 1938 года была изменена и структура Имперского радио. Она теперь насчитывала 9 отделов, причем один из них, состоявший из 12 сотрудников, курировал вопросы телевидения. В свою очередь Гласмайер провел реорганизацию берлинской телестудии. По его инициативе 22 апреля 1937 года было сформировано специальное управление телевидения, первым директором которого был назначен Ганс-Юрген Ниренц[…].
Между тем за несколько часов до начала мировой войны по престижу Германии был нанесен еще один удар – Би-би-си создала собственную телевизионную службу, деятельность которой началась с трансляции ставшего легендарным мультипликационного ролика. В нем Микки Маус голосом Греты Гарбо говорил: «Я думаю, я пошел домой»[…].
Разобравшись в хитросплетениях управления телевидением в Третьем рейхе, имеет смысл обратиться к собственно телевизионным передачам, которые выпускались в эфир[…].С июня 1934 года Имперская почта при помощи раздельных передатчиков изображения и звука обеспечивала три дня в неделю (понедельник, среда и суббота) трансляцию программ, подготовленных Имперским радио. В данном случае телевизионное вещание длилось с 20 часов 30 минут до 22 часов.
22 марта 1935 года началось более тесное сотрудничество Имперской почты и Имперского радио. Именно тогда в эфир вышел первый совместный телевизионный продукт[…].Третий рейх стал первым государством, которое начало регулярное телевизионное вещание. Вторым стала Англия, там телевизионное вещание (405 строк развертки) началось в ноябре 1936 года. В мае 1937 года вещание начала Франция (445 строк), весной 1938 года – Советский Союз (343 строки), в апреле 1939 года США (441 строка)[…].
К маю 1935 года в Берлине имелось, кроме телеприемников, которые принадлежали Имперскому радио и Имперской почте, около 50 домашних телевизоров. В большинстве случаев они находились дома у крупных партийных и государственных чиновников, а также специально подобранных журналистов. В любом случае телевизоры не были поставлены на серийное производство, каждый из них был продуктом ручной сборки, сделанным по специальному заказу. Цена на «приличный» телевизор в период 1934-1935 годов колебалась от 2500 до 3600 рейхсмарок. При учете, что средняя заработная плата квалифицированного рабочего в то время редко превышала 250 рейхсмарок, ни о каком массовом общественном телевидении не могло быть и речи. Для сравнения: представленная в 1933 году модель «народного» радиоприемника VE-301 стоила всего лишь 76 рейхсмарок. Тем не менее, в апреле – мае 1935 года в телеэфир стали выходить первые «общественные передачи». Возникла необходимость в составлении специальных телевизионных программ. Телевизионная программа Третьего рейха образца 1935 года выглядела очень скромно, если не сказать комично: «1. Музыка. 2. Иллюстрации к неделе. 3. Музыка. 4. Научно-популярный фильм „Шумит Изар“. 5. Музыка. 6. Научно-популярный фильм „Из рук в руки“. 7. Музыка. 8. Комедия „Идеальная квартира“. 9. Музыка».
Еще 1 ноября 1934 года центральное управление Имперской почты приняло на работу 22-летнюю уроженку Берлина Урсулу Пацшке. Она должна была трудиться в роли диктора. Первая телевизионная звезда Третьего рейха поначалу в свободное от работы время помогала монтировать фильмы. Когда же она стала телевизионным диктором, то ей приходилось идти на немалые жертвы. Прежде всего это касалось макияжа. Поскольку телекамеры того времени фактически не воспринимали красный цвет, то губы девушки активно красились черной помадой. Тени на веки были не менее насыщенными, обычно они были ярко-зеленого цвета. Прическа посыпалась золотистой пудрой. Возникший в реальности (не на телевизионном экране) образ не уступал по своей экзотичности внешности представительниц современных молодежных субкультур. Не менее строго руководство телевидения относились и к одежде девушки. Мало того что она не должна была быть вызывающей, наряды, в отличие от лица, ни в коем случае не должны были быть контрастными. Когда как-то ничего не подозревающая фрейлейн Пацшке появилась в черном костюме и белоснежной блузе, то чуть было не разразился скандал. Чтобы не срывать эфир, белую блузу в срочном порядке вымазали какой-то краской, придав ей грязно-серый оттенок.
Однако истинным мучением для первых телевизионных звезд Германии была работа перед камерой. Техника телевизионных съемок на тот момент позволяла передавать только поясные изображения людей, а потом дикторш помещали в звуконепроницаемую крохотную клетушку. Из-за жары, которая стояла в ней, это приспособление прозвали «паровым ящиком». Сам этот ящик должен был быть звуконепроницаемым, чтобы не передавать в эфир звук работающего «диска Нипкова». Кроме этого, в самом ящике должно было быть достаточно темно, чтобы луч света, скользивший по лицу девушки, мог более-менее точно передать ее изображение в эфир.
В чем же заключалась работа Урсулы Пацшке? Она объявляла передачи, читала стихи, иногда играла небольшие сценки, которые длились от 3 до 8 минут. Делать это в темной, душной и крохотной телевизионной будке было не легко[…]. Постепенно «паровой ящик» был заменен специальным затемненным подиумом, площадь которого составляла 10 квадратных метров. По нему могли более-менее свободно передвигаться несколько людей[…].
… основную часть телевизионной программы составляли игровые фильмы. Для трансляции киноленты преобразовывали в телевизионное изображение при помощи специального проектора. Однако уже в 1936 году стали предприниматься съемки, в которых использовался принцип «промежуточного вещания». Производилась съемка на обыкновенную 35-миллиметровую кинопленку, после чего она стремительно появлялась, а затем при помощи проектора посылалась в эфир. Весь процесс занимал не более минуты. Этот метод «промежуточного вещания» впервые был на практике использован 30 апреля 1935 года. Тогда делался показательный телерепортаж. Он должен был показать собравшимся на поле Темпельхофа журналистам возможности нового средства массовой информации. Аппаратура для подобных съемок была разработана и испытана годом ранее. Подобная техника «прямых эфиров» продолжала применяться вплоть до того момента, когда германское телевидение не стало применять иконоскоп Зворыкина (Олимпийские игры 1936 года).
Как уже говорилось выше, вторым указом Гитлера от 11 декабря 1935 года центральное управление Имперской почты фактически оказалось отстраненным от создания телевизионных передач. «Телевизионная студия Пауля Нипкова – Берлин» оказалась в подчинении руководства имперского вещания и Имперского радио. 23 декабря 1935 года на одном из мероприятий, проходивших в рамках Имперской палаты работников радио, министр связи «передал» Геббельсу телевизионную студию[…].
В начале 1936 года длившийся чуть более двух часов вечерний телевизионный эфир выглядел следующим образом. Его открывали новости, которые по большей части являлись нарезкой киножурнала «Вохеншау» (студия «УФА»), после этого следовала оригинальная передача, сценки в исполнении одного актера, отрывки художественных фильмов, короткометражный фильм, который, как правило, был научно-популярным фильмом киностудии «УФА»[…].
… немецкому исследователю Хайко Цойчнеру удалось установить, что в телевизионном эфире преобладали развлекательные передачи, а не пропагандистские материалы. В какой мере развлекательное кино могло быть все-таки пропагандистским, мы уже рассуждали в предыдущих главах. Подчеркнем еще раз, что Геббельс считал развлекательные передачи и художественные фильмы вполне применимыми для чисто идеологического посыла. Подобная тенденция наиболее ярко проявилась в годы войны. Те же фильмы, которые транслировались по телевидению, всегда делали ставку на культивирование таких качеств, как послушание, вера в судьбу, стойкость и т. д. Эрвин Райсс в своей работе «Мы посылаем Вам хорошее настроение. Телевидение при фашизме» провел анализ телевизионной программы за январь 1938 года и пришел к выводу, что 75 % эфирного времени отводилось под развлекательные программы и только 25 % под непосредственную пропаганду. Если верить выводам этого историка, то к ноябрю – декабрю 1939 года (начало войны!) количество «прямой пропаганды» сократилось до 10 %. Впрочем, полгода спустя оно вновь выросло до 25 %. Нечто подобное можно было наблюдать на немецком радио и в немецком кинематографе[…].
На второй футбольный матч между сборными Италии и Германии, который проходил 26 ноября 1939 года, была специально доставлена телекамера, более известная под названием «супериконоскоп». Несмотря на дождь, она давала весьма приличную картинку. Может быть, именно по этой причине эта передача считается первой в мире прямой футбольной трансляцией. В любом случае такое новшество, как прямые трансляции футбольных матчей, стало изобретением телевидения Третьего рейха. Уже после ноября 1939 года подобные трансляции на немецком телевидении стали регулярными. Вначале показывалась серия матчей между сборной Германии и Венгрии, а затем стали транслироваться и матчи национального первенства по футболу[…].
В начале 1937 года берлинская пресса стала печатать программу «телевизионной студии Пауля Нипкова – Берлин». Периодически программа оглашалась в радиопередачах[…]. Но если говорить о действительно впечатляющих открытиях национал-социалистического телевидения, то это была передача, которая продолжала пользоваться популярностью даже в послевоенные времена. Речь идет о программе «Криминальная полиция предостерегает», ведущим которой являлся Фриц Швигк. По сути, она стала прототипом всех нынешних криминальных телевизионных передач. В ее рамках сообщалось о розыске и задержании преступников, а также возможном поиске через телевидение свидетелей тех или иных происшествий. В 1938 году было официально признано, что немецкое телевидение стало одним из инструментов, которые полиция использовала для раскрытия криминальных преступлений.
Кроме этого, надо упомянуть передачи о жизни животных и спортивные передачи. На немецком телевидении даже появился некий аналог «Утренней зарядки». Точнее, подобных передач было две: «Физические занятия для женщин» и «Гимнастика для смотрящих телевизор». Если говорить о спортивных передачах обзорного типа, то наибольшей популярностью среди зрителей пользовались репортажи о верховой езде и парусном спорте. Но не стоило забывать, что культ тела, присущий национал-социалистической Германии, имел явно воинственную окраску. Кроме этого, можно утверждать, что именно на немецком телевидении появилось первое ток-шоу. В мае 1939 года в телестудию были приглашены знаменитые артисты, которые должны были обсуждать вопрос: «Действительно ли Вы целуетесь на сцене?»
Начавшаяся Вторая мировая война не могла не сказаться на развитии телевидения. В 1940 году, то есть втором году войны, Имперская почта приобрела в Берлине концертный зал на Линкштрассе, который был переделан в весьма представительный «телевизионный театр». К тому моменту в распоряжении почты уже имелись две «большие фильмотеки», созданные в 1935 и 1936 годах, а также три телевизионных комнаты. Всего же они были рассчитаны на 620 зрителей. 10 января 1942 года почта предоставила здание телевизионного театра для обслуживания воинских частей. Кроме этого, были полностью демонтированы прежние фильмотеки и телевизионные комнаты, которые были перенесены в военные госпитали, а также воинские казармы Берлина. В итоге в берлинских госпиталях оказалось около 40 телевизионных приемников[…].
Полностью свою работу национал-социалистическое телевидение прекратило лишь зимой 1944 года. Если говорить об аудитории немецкого телевидения в годы войны, то она в период с 1939 по 1944 год составляла где-то 150-200 тысяч человек.
Как ни странно прозвучит, но деятельность национал-социалистического телевидения не ограничивалась Германией и Берлином. Когда 22 июня 1940 года на основе Компьенского перемирия Германия получила контроль над значительными французскими территориями, вместе с Парижем немецкие войска захватили и французскую телестудию, которая располагалась в окрестностях Эйфелевой башни. На тот момент французский 30-киловаттный телепередатчик был самым сильным в мире. Почти сразу же в Берлине возникла идея создать в Париже для оккупационных немецких частей специальное телевидение. В министерстве пропаганды уже рисовались радужные картины создания на немецких технических стандартах единого европейского телевидения, которое бы покрывало территории от Нордкапа до испанских границ. До этого момента немецким стандартам телевидения (441-строчной развертке) следовала только фашистская Италия.
Сразу же надо оговориться, что за немецкими планами создания европейского телевидения крылись не только пропагандистские намерения, но и стояли интересы немецкой индустрии. Если бы на европейской территории, подконтрольной в 1940 году Германии, была принята за основу 441-строчная телевизионная развертка, то немецкие предприятия получили бы в свое распоряжение фактически безграничный рынок сбыта своей продукции.
О подобных намерениях говорит документ, составленный в феврале 1942 года Имперским министром связи Вильгельмом Онезорге. В нем говорилось: «Приобретение контроля над телевидением во всей Европе в годы войны является важным по следующим причинам. 1. Установление немецких стандартов как общеевропейских. С практической точки зрения это будет легче осуществить, если мы в предельно короткие сроки приобретем влияние, и как можно меньшее количество местных телевизионных аппаратов будет наличествовать в странах. 2. Создание во всех странах специальных центров продвижения телевидения».
6 июня 1944 года в Нормандии началась высадка западных союзников. Даже после этого оккупационное телевидение в Париже беспечно продолжило свое вещание. Все его сотрудники полностью проигнорировали приказ уничтожить все оборудование. Парижское оккупационное телевидение выходило в эфир до 18 августа 1944 года. Только два дня спустя его сотрудники в спешке покинули французскую столицу.
Васильченко А.В Прожектор доктора Геббельса. Кинематограф Третьего рейха; Изд.: ВЕЧЕ; 2010
Источник: zavtra.ru
