В 1865 г. в своём обращении к Конгрессу Линкольн заявил: «Я имею двух главных врагов — армию Юга передо мной и финансовый институт в тылу. Из этих двоих тот, что в тылу, — мой самый главный противник». Позже в том же году президент Линкольн был убит.
Здесь надо иметь в виду, что польское восстание 1863 г. было прежде всего восстанием шляхты, которую лишили владения собственными малоросскими крестьянами, поскольку Манифест 1861 г. распространился на всю территорию империи. Начинает оформляться союз банкиров и крепостников. А о ситуации с Америкой надо сказать так. Продажа Александром II Аляски в этом свете выглядит как попытка утверждения антибанкирского союза России и САСШ, возможность установления которого рухнула только в 1913 г., когда Ротшильды, Варбурги и другие крупнейшие банкирские семейства (допустив в свою среду англосаксонских протестантов Рокфеллеров) создали Федеральную резервную систему, позже также финансировавшую Троцкого и троцкистов, равно как и Гитлера.
Именно в 1867 г. в Париже после выстрела Березовского царь принимает решение уже окончательно связать свою судьбу с Екатериной Долгоруковой, скрепив тем самым историческое единство Романовых и Рюриковичей и начав освобождение от «романо-германского плена». Тогда же начинается и охота на коронованного зверя (так её называют сами революционеры). Но эту охоту уже открыто поддерживает Британская корона. Еще с 1850 г. лорд Пальмерстон прилагает усилия к созданию Всемирной империи с центром в Лондоне. Его первый союзник — барон Джеймс Ротшильд.
Ставка делается на все без исключения революционные силы, прежде всего на «Молодую Италию» Джузеппе Мадзини. Герцен, вступив в связь с Ротшильдом, создаёт прообраз «Молодой Италии». После окончания Крымской войны он начинает издавать «Полярную звезду» и «Колокол», специализирующийся на разглашении государственных тайн России. Однако, вскоре Герцен, поддержав польское восстание 1863 г., начинает терять поддержку читателей в России и демонстрирует готовность к компромиссу с самодержавием. Ставка Британии меняется. Ею вскоре станет «Народная воля». Фактически Александр II принимает решение — через собственную судьбу — соединить — самым глубинным, брачным образом — Российскую империю и старую Русь: княжна прямо происходила от Рюрика, Святослава и Владимира Мономаха. Однако этот брак фактически не был признан Синодом и совершён почти тайно. Формальных канонических препятствий к браку не было. Однако то, что у императора уже много лет существовала вторая семья и в этой семье были дети, а к тому же и то, что брак был заключён сразу же по истечении 40 дней после смерти почившей императрицы, которую из-за её терпения и кротости в этой ситуации духовенство не без основания даже считало святой, действительно выглядело как вызов.
Царь, формально соблюдя Книгу Правил, явно ставил себя выше общего мнения, в том числе и церковного. Но парадокс состоял ещё и в том, что с церковной точки зрения этот брак как раз могли признать старообрядцы, поскольку все императрицы, переходившие в православие через миропомазание, были, с их точки зрения, некрещёными, а следовательно, и невенчанными, находившимися в блудной связи, а здесь — ну что же, по нужде и закону применение бывает, и блуд блуду рознь. Наверное, не случайно осенью 1880 г., когда Александр II, уже обвенчавшийся с Екатериной Михайловной и давший ей и детям титулы Светлейшей княгини и Светлейших князей Юрьевских (в память о самом Рюрике, по данным некоторых исследователей, бывшем не язычником, а христианином, крещённым с именем Георгия, и о Великом князе Юрии Долгоруком), поручает архивные поиски древних прецедентов второго императорского брака и составление последования будущей коронации Главному государственному контролеру Российской империи Тертию Ивановичу Филиппову, известному славянофилу, православному единоверцу, соблюдавшему старый обряд и отстаивавшему интересы ревнителей древлего благочестия. Речь на высшем государственном уровне шла о возвращении к русской старине — при одновременной модернизации государства и общества. Не просто о браке, а о воссоздании Старой Руси и о суверенитете государства, поставлении его вне и над «европейским концертом».
Не случайно активно работавший над созданием единой мировой финансовой системы в начале XX в. «человек Ротшильдов в России» граф Сергей Юльевич Витте (1849-1915) был одним из главных врагов княгини Юрьевской: его знаменитые «Воспоминания» буквально переполнены скрытой к ней ненавистью. Именно со слов графа Витте историческая литература переполнена ехидными рассказами о взятках Светлейшей княгине, через которые различные сомнительные лица достигали карьерных и коммерческих выгод. Но вот поистине вопиющие строки «Воспоминаний» Витте, приоткрывающие глубины происходившего в Петербурге и Лондоне. Витте, оставляя крайне многозначительный намёк, рассказывает о том, как он, будучи ещё совсем молодым начальником Одесской железной дороги, получил телеграмму о том. что на обратном пути из Ялты в Петербург будет ехать одна высокопоставленная дама, на которую надо обратить особое внимание.
Она должна прибыть в порт пароходом. Пароход опоздал. «На нём приехала дама, которую я ожидал, и ещё кто-то с нею был», — пишет Витте. Это была княгиня Долгорукова, и он поехал с ней. «Между тем. — пишет далее Витте, — по неисправности начальник станции Одессы, не дожидаясь моего поезда, вероятно думая, что я не приеду, пустил другой поезд, который шёл раньше того поезда, на котором я должен был везти княгиню Долгорукую, и таким образом, въезжая на станцию, мы еле-еле не столкнулись с этим поездом. Сколько раз после я думал: ну а если бы произошла ошибка и наш поезд меньше даже, чем на одну минуту, опоздал бы? Ведь тогда произошло бы крушение, и от вагона, в котором ехала княгиня Юрьевская, осталась бы одни щепки, и какое бы это имело влияние на всю будущую судьбу России, не исключая, может быть, и 1 марта?».
Обвинения Витте княгине Долгоруковой в том, что уже в бытность свою «конкубиной», а затем и супругой императора брала подношения с железнодорожных концессионеров еврейского происхождения, прежде всего, клана Поляковых (об одном из них император пишет ей: «Твой еврей очень занятен»), находят неожиданное и совершенно естественное объяснение: она, по сути, обложила данью потомков хазарской знати на правах прямой наследницы Святослава. Святослав освободил Русь от хазарской дани, а затем в одну ночь уничтожил со своей дружиной каганат и тем самым стал каганом. Тем самым Александр II показывал всем, кто имеет очи, что новая русская династия будет не подчиняться складывающемуся мировому финансовому царству, но подчинит его себе, сразу же обложив данью.
Именно Витте, будучи еще совсем молодым человеком, стоял у истоков поразительно странной организации под названием «Священная дружина», которая считается тайной монархической организацией, организацией именно по охране монархии. Однако так ли все просто? «Священная дружина» была создана в марте 1881 г., сразу же после убийства Александра II. Витте, тогда служивший, казалось бы. по совсем не имевшему отношения к Петербургскому двору ведомству (он был начальником отделения эксплуатации в правлении Юго-Западной железной дороги), сам предложил «Дружине» свои услуги, а некоторые считают, что сам её и создал. Впрочем, вряд ли то и вряд ли другое — такого рода организации не создаются в одночасье — их история обычно уходит в века. Но напомним важнейшее обстоятельство: в это время Витте был тесно связан с банкирским домом «Рафалович и К°», созданным в Одессе ещё в 1833 г. и, в свою очередь, принадлежавшим к финансовой группе Ротшильдов. В своем письме к Константину Петровичу Победоносцеву Витте предлагал «организовать крестовый поход против врагов порядка». Что такое «крестовый поход»? Кто такие «враги» и какого «порядка»?
В этом самый главный вопрос. Впервые что-то подобное «Священной дружине» мы встречаем в Европе XI в., в пору так называемой «папской революции». Это «Священные легаты» — организация, созданная Папой Римским Григорием VII Гильдебрантом, направленная на то, чтобы усмирять непокорных ему князей, королей и даже императоров. В составе организации ведущую роль играли ассасины — члены особого ордена «крайнего действия», профессиональные «ликвидаторы». «Священным легатам» принадлежит основная заслуга в борьбе пап с Гогенштауфенами — германскими императорами, взбунтовавшимися против тогдашнего мирового порядка после «папской революции». Наполним: именно Григорию Гильдебранту принадлежит идея о том, что церковная власть — это «солнце», а империя — «луна», светящая отражённым светом. Само название «Священная дружина» принадлежит обер-прокурору Священного синода Константину Петровичу Победоносцеву по аналогии именно со «Священными легатами»: как раз в это время Победоносцев занимается переводом знаменитого католического трактата XIV в. «Dе imitato Cristi» («О подражании Христу» — на самом деле следовало бы переводить точно — «Об имитации Христа»), принадлежавшего католическому теологу Фоме Кемпийскому.
Был ли на самом деле Константин Петрович монархистом, каким его часто представляют, или его политический идеал лежал в иной плоскости? Воздержимся от окончательных суждений. Кто же вошёл в «Священную дружину», предложенную к созданию молодым Витте и названную так Победоносцевым? Формальными организаторами были великие князья Владимир и Алексей Александровичи, родные братья Александра III, граф Петр Павлович Шувалов, Петр Андреевич Шувалов, граф Илларион Иванович Воронцов-Дашков — министр императорского двора, князь Алексей Алексеевич Щербатов, генерал Ростислав Андреевич Фадеев — родной дядя С.Ю. Витте (а также, как и Софья Перовская, потомок графа Алексея Разумовского), министр внутренних дел Н.П. Игнатьев, министр государственных имуществ Михаил Николаевич Островский и обер-прокурор СинодаКонстантин Петрович Победоносцев. Руководящий орган, Совет первых старшин, состоял из пяти человек: Петра Андреевича Шувалова, Павла Андреевича Шувалова, К.П. Победоносцева, Н.П. Игнатьева и графа Воронцова-Дашкова.
Обратим внимание на то, что предки Шуваловых и Воронцовых-Дашковых окружали Екатерину II и входили в масонские ложи «елагинского согласия», в которых в своё время формировалась вся высшая бюрократия. В свою очередь, «елагинские ложи» получили легитимацию в Англии.
«Священная дружина» появилась (точнее, проявилась) сразу же после гибели Александра II. Все эти лица составляли и ранее так называемый «ближний круг наследника», будущего императора Александра III. В последний год царствования Александра II двор разделился на «партию наследника» и «партию Юрьевской», которую возглавлял назначенный «диктатором» граф Михаил Тариэлович Лорис-Меликов (он же покровитель армянских буржуазных националистов дашнакцутюнов - прим. ред.) В «партию княгини Юрьевской» входил также министр обороны Дмитрий Алексеевич Милютин, главный сторонник германо-русского континентального союза, и Главный государственный контролер Тертий Иванович Филиппов, славянофил и сторонник воссоединения со старообрядчеством на условиях последнего. При этом Лорис-Меликов, в отличие, например, от Филиппова, действительно стремился к «конституции» европейского типа. Ещё раньше он вёл двойную игру: с одной стороны, «организовывал» обеспечение и поддержку будущей коронации, с другой — в качестве чуть ли не «вознаграждения» самому себе за эти «услуги» предлагал один за другим проекты ограничения верховной власти.
В конце концов император остановился на казавшемся компромиссным, а на самом деле очень радикальном (но вовсе не в смысле западного парламентаризма) варианте — законосовещательном собрании по типу старомосковских Земских соборов при Государственном совете. Вместе с таким Земским собором он и предполагал решить вопрос о новой, коренной русской, как он сам подчёркивал, династии, юридически преемствующей Романовым без нарушения присяги Собора 1613 г. Это и означало бы освобождение государства вместо освобождения от государства, чего на словах — только на словах — добивались революционеры. Освобождение от «романо-германского плена» и восстановление преемственности от Московского царства и Киевской Руси. Сторонником монархии с Земским собором был также и считавшийся либералом (но бывший ли на самом деле таковым, по крайней мере, либералом в западном смысле?) Великий князь Константин Николаевич, отошедший после убийства Александра II от дел. Но переход к монархии с Земским собором был неразрывно связан с династическими переменами. Только прямой потомок разбившего Хазарский каганат и изгнавшего его верхушку с Русской земли Великого князя Святослава мог бы продиктовать свою волю мировой «финансовой аристократии» и британскому двору и обеспечить России подлинную свободу и независимость. В противном случае Земский собор неизбежно выродился бы в парламент, начал бы диктовать власти волю партий (частей) и привёл бы к распаду империи. Иными словами, земская, «народная» (если говорить словами Ивана Солоневича) монархия без Рюриковичей невозможна.
Только тот мог как власть имущий продиктовать свои условия «финансовой аристократии», уже объединившей всю, включая королевские семейства, Европу и освободить и Европу, и Россию от «венецианских пут», кто сам был прямым потомком уничтожившего Каганат Великого князя Святослава Храброго. Именно это и имел в виду император Александр II, когда говорил, что сыну своему Георгию Александровичу Юрьевскому (1872-1913), прямому потомку Святослава, русские люди скажут: «Этот — наш». Только через воссоединение Домов Романовых и Рюриковичей могло прийти освобождение. Но в этом случае возникает и такой вопрос: быть может, и брак с княжной Долгоруковой (тоже, кстати, Екатериной) Петра II, прерванный её быстрой смертью, и первый брак первого Романова, Михаила Феодоровича, с Марьей Владимировной Долгоруковой, которая странным образом заболела через несколько дней после свадьбы, а через пять месяцев умерла — летопись крайне многозначительно называет эту смерть карой Божьей (чьей, на самом деле, карой?), — стояли на чьём-то пути к некоей власти — возможно, мировой — или, по крайней мере, угрожал некоему порядку (вспомним слова Витте)? Итак, кара Божья. Не больше и не меньше. Но какого Бога? Перефразируя, спросим: какая историческая сила выносила решение покарать русских царей? И за что! И кто был исполнителем «кары»? Это не менее интересный вопрос.
Уместно сказать несколько слов о той, которая поистине была «душой», «софией» «Народной воли» Софья Львовна Перовская (1853-1881) принадлежала к самому высшему слою империи: она, дочь бывшего петербургского генерал-губернатора, была из тех Перовских, что произошли от младшей ветви семейства Алексея Разумовского (1709-1771), морганатического супруга императрицы Елизаветы Петровны, который сам, правда, не был родовит: он начинал как церковный певчий. Дед Софьи Львовны, Лев Алексеевич Перовский, был министром просвещения, отец, Лев Львович, — петербургским генерал-губернатором, а родной дядя отца, граф Василий Алексеевич Перовский, успешно завоёвывал Царю и Отечеству Среднюю Азию.
Мать Софьи Львовны Перовской Варвара Степановна была урожденная Веселовская.
Большой петербургский клан Веселовских, к которому принадлежали дипломаты и академики, как имперские, так и советские, врачи и инженеры, чиновники и безымянные интеллигенты, имел родоначальниками привезенных Петру Великому из Польши бароном Шафировым трёх еврейских отроков, которых барон потом лично крестил Авраамом Павловичем, Исааком Павловичем и Феодором Павловичем. Один из них, Авраам Павлович, вхожий к государыне Екатерине Алексеевне и князю Меншикову, лично руководил поимкой беглого цесаревича Алексея Петровича, затем по не совсем понятным причинам бежал из империи и осел в Германии, в том же самом Гессенском княжестве, откуда вскоре стали неожиданно брать себе жён русские цари. Именно там, при дворе курфюрста, Авраам Павлович обзавёлся несметными деньгами, а затем чередовал свое пребывание между Лондоном и швейцарским Ферне, где его посещаликнягиня Дашкова и победитель турок граф Орлов-Чесменский, считая за честь быть принятым в его доме, где часто бывало семейство курфюрста и не только. При этом Авраам Павлович Веселовский был республиканцем и всегда твёрдо говорил, что ни одной короны быть не должно. Загадочно ушедший из этого мира уже 100-летним стариком, он обещал вернуться в Россию только тогда, когда в ней утратит свою силу пословица «Божье да Государево»...
При этом его, убеждённого противника самодержавства, дочери по совершенно никому не ведомым причинам император Александр I назначил пенсию в 100 голландских дукатов, а все остальные его потомки получали субсидии от царского двора вплоть до середины 1840-х гг. Большинство их служили по дипломатическому ведомству. Ещё один Веселовский, академик (1838-1906), знаменитый филолог и историк литературы, член всех Императорских академий и обществ, исследовал древние апокрифические, т.е. не одобренные Церковью, христианские сказания, а также иудейские и эфиопские легенды и их влияние на средневековую книжность Руси. Особенно прославились его труды о «Повести о Соломоне и Китоврасе» и о Святой Чаше Грааля. То есть, скажем так, на самые главные темы истории. При этом ни добросовестность академика Веселовского, ни его объективность мы под сомнение никоим образом не ставим. Последним знаменитым Веселовским был маститый советский историк, академик Степан Борисович Веселовский (1876-1952), автор запрещённых при Сталине и прославленных в годы оттепели разоблачительных исследований — с прямыми намеками — об опричнине царя Ивана Васильевича Грозного. Варвара Степановна Веселовская уже в четвёртом поколении была православной, она строго соблюдала все посты и праздники, часто говела, постоянно бывала в церкви.
Но... На протяжении 187,9 и 1889 гг., когда Софья находилась в Петербурге, связь её с матерью была непрерывной и постоянной, никем не скрывавшейся. Визиты её, числившейся в розыске, в квартиру Перовских были совершенно открытыми. В ноябре 1879 г. Варвара Степановна Веселовская сообщила дочери, что государь будет возвращаться из Ливадии по железной дороге, идущей из Ялты через Одессу и Харьков на Москву. Желябов и Софья Перовская сами разработали план взрыва и сами же руководили его осуществлением. Везде, где должен был останавливаться царский поезд, на подъезде к вокзалам были установлены мощные мины, изготовленные Николаем Кибальчичем — гениальным инженером и тоже участником организации. В последнюю минуту по распоряжению самого императора поезд обогнул Одессу, а в Харькове взрыв не произошел из-за технической ошибки.
О том, что боевыми отрядами нигилистов-цареубийц руководит родная дочь генерала Льва Львовича Перовского, знали все. Генерал с поста санкт-петербургского генерал-губернатора был отставлен, но никаких иных последствий для семьи это не имело. Почти каждый месяц Софья Львовна приезжала домой, и её часто видели вместе с Варварой Степановной гулявшими вдоль каналов. Генерал в это время обычно из дому уезжал. А потом уезжала она. В начале декабря Варвара Степановна передала дочери, что в близком будущем государь ожидает прибытия в Петербург братаимператрицы Марии Александровны болгарского князя Александра Баттенбергского. Как раз в это время под императорской столовой ремонтировали винные погреба. Через Желябова Софья нашла столяра Степана Халтурина и устроила его на работу по ремонту Зимнего дворца. Всю вторую половину января он носил изготовленную Кибальчичем взрывчатку в Зимний дворец и прятал её в винном погребе, стены которого облицовывал.
Варвара Степановна передала, что 16 февраля в Зимнем дворце будет торжественный ужин в честь князя Александра Баттенбергского, на котором должна присутствовать вся императорская фамилия, кроме тяжело больной императрицы, которая в это время уже не вставала с постели. Взрыв должен был произойти ровно в 6 час 20 мин вечера, когда гессенский принц должен был наносить визит своей августейшей сестре, а император с семейством, включая наследника, ждать его в царской столовой. Однако Александр II решил ожидать в своем кабинете и вышел встречать князя на парадную лестницу. В этот момент в столовой раздался взрыв, от которого погибли 11 солдат охранявшей встречу финляндской пехоты, а 30 были тяжело ранены. Столовая была разрушена полностью, из подвалов по всему дворцу валил дым. Обратим внимание: гессенский принц не должен был пострадать. Обратим и ещё внимание. С присутствием рядом с государем официального наследника тоже не особенно считались. Это может быть сказано в опровержение намёков (и не только намёков) рядом авторов, в частности Эдуардом Радзинским, Фаиной Гримберг, Дмитрием Галковским, о причастности Александра III к убийству его отца.
Действовала действительно «третья сила» — не монархическая, но и не (условно) социально-революционная (формально использованная). Действительно, «Змей на дороге». Когда зимой 1881 г. член «Народной воли» Григорий Гольденберг дал подробные показания на организацию (ему было обещано прощение и привлечение к работе над будущими реформами), Софья и Желябов по совету Варвары Степановны и получив от неё деньги, сняли на Малой Садовой улице, по которой император каждое воскресенье ехал домой после развода караулов, магазин с прилегающей к нему квартирой под именем супругов Кобозевых и заплатили за три месяца вперёд, сказав хозяевам, что собираются открыть молочную. Выставив в витрине жестянки с маслом, сметаной и сыром, они приступили к рытью подземного хода под Малой Садовой, в центре которого вскоре Кибальчич сам установил свое приспособление, заряженное 80 фунтами динамита. В последние три года Софья Львовна обрела силу полностью повелевать вовлечёнными в одно с ней дело «грядущего народного счастья» мужчинами. Это касалось прежде всего, конечно, самого дела. В 1879 г. она сказала Александру Соловьёву перед тем, как послать его к Зимнему дворцу со спрятанным под учительский вицмундир заряженным револьвером: «Надеюсь, вы понимаете, что живым вам лучше не возвращаться. А станете болтать — везде достанем».
Это не было пустыми словами. Софья Львовна была вхожа в любые инстанции, даже тогда, когда числилась в бегах. Могла ли она сама прийти к царю? Могла. Но она уже знала, что убить его нужно и можно, — и, возможно, ибо нигде более пуля не возьмёт, — именно на Екатерининском канале. Далее всё известно. Что же до «монархической» «Священной дружины», то она выпускала в Женеве газету «Правда», в которой царь — Александр III, верховный покровитель — или только как бы покровитель — «Дружины» именовался «коронованным тромбонистом», а главный редактор «Правды», некто Иван Климов (не сам ли Сергей Юльевич Витте?), в своих передовицах писал: «Говорят, что Александр III последнее время особенно занят разучением на тромбоне похоронного марша. Уж не инстинктивное ли это предчувствие?».
Они писали от имени революционеров, компрометируя последних в глазах так называемой публики, или все же для революционеров? Вот вопрос. Только через три года после восшествия Александра III на престол состоялось венчание его на царство — случай совершенно не виданный в истории не только России Романовых, но и вообще монархических государств. Это может означать только одно: по каким-то причинам новый император боялся — или просто не хотел — принимать венец и державу. А когда принял — не процарствовал (хотя царствовал на редкость успешно, почти триумфально) и десяти лет. Агентом «Священной дружины», который приезжал в Женеву наблюдать за работой прессы, был человек под кличкой Антихрист. Это был сам Сергей Юльевич Витте, значившийся в «Дружине» «братом № 113».
Один эпизод, связанный со «Священной дружиной», можно узнать из письма писателя-эмигранта, масона Марка Алданова другому «вольному каменщику», потомку декабристов А.В. Давыдову: «Как курьез (и малоизвестный) сообщу Вам, что еврейские миллионеры давали деньги, лет 70 тому назад, и контрреволюционной "Священной дружине". Она получила немало денег от барона Г. Гинцбурга, от Полякова и от киевского сахарозаводчика (моего деда по матери) Зайцева, который давал деньги на это Витте». Имя барона Горация Гинцбурга действительно значится в списке членов «Священной дружины».
Что же до Зайцева, то это был Иона Марков Зайцев, хасид, основатель в Киеве того самого завода, на котором позже, 12 марта 1911 г. произошло убийство отрока Андрея Юшинского. Зайцевы были богатейшими сахарозаводчиками Киева, обладавшими огромными связями. У них уже были свои властители, и об одном из них прямо говорит поэт, еврей по происхождению, Генрих Гейне: «Мне приходилось видеть людей, которые, приближаясь к великому барону, вздрагивали, как будто касались вольтова столба. Уже перед дверью его кабинета многих охватывал священный трепет благоговения, какое испытывал Моисей на горе Хорив, когда заметил, что стоит на священной земле. Точно так же, как и Моисей снимал свою обувь, так и какой-нибудь маклер или агент но обмену, отваживаясь переступить порог личного кабинета господина Ротшильда, прежде всего стягивал с себя свои сапоги».
Босыми ногами иудеи входили только к царям Древнего Израиля и хазарским каганам. На каком основании финансисты («третье сословие», «вайшьи») управляли европейскими монархами? Что связывало их всех через владетельный род Гессен-Ганау и Британскую корону? Каким высшим неписаным правом, уходящим в незапамятные времена, в глубокую древность, они обладали?
Разумеется, надо понимать и другое: постольку, поскольку о Ротшильдах все же что-то известно «широкой публике», полностью отождествлять их с «антицарством» — даже в пределах Европы или «Запада» вообще — было бы неверно. Они все же «на виду», они — «бухгалтеры»... В самый разгар охоты на коронованного зверя — или, ещё более двусмысленно, на красного зверя — император принимает малозаметное в официальной историографии, но едва ли не самое катастрофическое в истории России решение. Он платит Ротшильдам династический выкуп за возможность официально соединить свою жизнь с княжной из рода Святослава. В 1880 г. Альфонс Ротшильд получает право льготного владения бакинскими нефтепромыслами и переносит всю свою активность на Кавказ, в Грозный, где создаёт крупнейшую на тот момент нефтяную компанию «Русский стандарт». Да, император надеется на то, что через какое-то время прямые потомки Святослава на русском престоле вернут всё назад. Сейчас, на этот момент, царю нужно создать русскую династию, причём так, чтобы это были те же Романовы, а потом... Но и «играть по правилам», которые предлагал теневым могуществам «наш православный, добрый Русский Царь», как писал о нём Тютчев, они, конечно, не собирались. Бракосочетание царя было «дозволено», но коронация Екатерины Юрьевской, которую он предполагал осуществить осенью 1882 г., и созыв Земского собора — уже нет, и окончательный план цареубийства был утверждён.
Ротшильды самым простейшим образом надули императора. Забрали нефть, а потом убили. Восхождение на русский престол потомков Рюрика и Святослава было предотвращено. Вскоре настала очередь и основной линии Романовых. Перед началом Первой мировой войны Ротшильд продал свои предприятия на Кавказе англо-голландскому концерну «Роял Датч Шелл», а в кармане другого миллионера — Якова Шиффа — внезапно появились 20 млн. долл., которые он потратил исключительно на революцию в России. Особенно зловеще при этом то, что фамилия (а точнее, псевдоним цареубийцы 1918г. —Юровский) есть на самом деле пародия на родовое имя Рюриковичей — князей Юрьевских, как их дерзновенно именовал имеющий власть именовать император Александр II. Ещё одна загадка: как и почему личная переписка Александра II и Светлейшей княгини Екатерины Михайловны Долгоруковой (Юрьевской), хранящаяся ныне в ГАРФ, оказалась именно у Ротшильдов, которые продали её российскому правительству в начале 1990-х годов?
Официальное объяснение таково: «Это было продолжение многоходовой операции. Оказывается, нацисты захватили часть их (Ротшильдов. —В.К.) семейного архива. После поражения Германии архив перешёл к СССР. Не припоминается, чтобы кто-то публиковал в открытой советской печати хотя бы выдержки из этих материалов или делал ссылки на них. Но наблюдение за их судьбой велось, а когда подошло время, состоялись и переговоры. И вот по соглашению с российским правительством Ротшильды выкупили и обменяли интимные документы императорского дома на свой семейный архив». Выкупили они их вроде бы у наследников бывшей стенографистки Светлейшей княгини Евгении Седых, влачившей нищенское существование. Допустим. Хотя если нищенское существование наследников г-жи Седых действительно, скорее всего, — реальность, то в то, что переписка всё это время была вне внимания Ротшильдов, верится с трудом.
Особенно с учётом того разворота деятельности против российского императорского престола, который они осуществили — в союзе и как бы под началом Виндзорского дворца — в начале XX в. Роль английского посольства и лично посла Дж. Бьюкенена в подготовке Февраля, убийстве Григория Распутина и других событий этого же рода сегодня настолько известна, что уже не требует подробного описания. Наша задача — выявить некоторые смыслы. Дадим слово недавно ушедшему от нас великому геополитику, писателю, духовидцу, «лицу особого назначения» Жану Парвулеско (1929-2010). Любой его текст, если читать внимательно, проясняет многое. Если не всё.
Жан Парвулеско: «Что можно сегодня понять об огненном световом циклоне трансконтинентальной авантюры Александра Великого и совершенно непостижимом его циклопическом и бесследном падении? Что означает подобное зарнице явление Фридриха II Гогенштауфена и последнее, на заре Нового времени, обретение им империи, явление вместе с ним имперского, солнечного — вмененного Непобедимому Солнцу, Sol Invictus — божественного принципа Imperium? А исчезновение в подземельях тайной истории родника крови уничтоженных, изничтоженных, сведенных в ничто Меровингов? ...Кровавое изъятие из исторического времени христианнейшей императорской династии Романовых нисколько не выходит за рамки мистериального закона догматической иррациональности, определяющей видимый ход "великой истории". Напротив. ...Убийство императора Николая II и его семьи не было просто эпизодом коммунистической революции на её критической стадии. Она сама, эта революция, была лишь эпизодом. Эпизодом идущей с XVIII в. тайной битвы против Романовых и против всех государств Европы, основанных на имперском, или королевском, фундаментально христологическом принципе. ... Но тогда кто и почему? И почему тогда не была побеждена той же самой "специальной бурей" Британская империя? Конечно, и её час пробьёт, и уже скоро, но удар — "специальная буря" — прежде всего, был призван уничтожить те европейские монархии, которые были особым образом основаны на божественном праве, иными словами, наследовавшие через Священную Римскую империю германской нации собственно Римской империи (в данном случае историософия Жана Парвулеско несколько отличается от нашей, но не непримиримым образом. — В.К.).
Британская же империя оставалась, как и старое Британское королевство, извращённым, тотально отчуждённым образованием, наделённым особой миссией — миссией предательства и преступления, субверсии и вероломства, за что она уже платит, а в известный час и ещё заплатит не только справедливую цену, но и неизбежный, тайный, адский процент. Что же это за "особая миссия"? Все наши, т.е. принадлежащие к противостоящему "тайне беззакония" стану, прекрасно знают об адской игре "двора святого Иакова", развязавшего так называемую французскую революцию, безчестно потопившую в её собственной крови французскую ветвь Бурбонов, которых именно Лондон подталкивал к последнему порогу, дабы низвергнуть в поглотившее их круговращение тьмы. Точно таким же образом прямая ответственность за уничтожение последних Романовых лежит на либеральной мрази вроде Ллойд Джорджа (1863-1945), мастера адской интриги, стряпчего Версальского договора, аннулировавшего для Романовых право политического убежища, о котором вёл переговоры Керенский (здесь Ж. Парвулеско ошибается: Керенский лично передал все «права» на узников Ленину и Троцкому. — В.К.), право, открывавшее для будущих жертв екатеринбургской бойни путь из Советской России к свободе и просто к жизни. Всё так и есть. Разве депутат Рамсей Мак-Дональд, такая же гнусная мразь, не позволял себе публично называть Николая II "замаранным кровью созданием" и даже "преступником в соответствии с естественным правом"?».
И далее: «Великая Имперская тайна Николая Второго, как мне кажется, заключается в безусловной и неразрывной связи с великоконтинентальной евразийской миссией России. <...> Находясь непосредственно на жертвеннике, Россия непрестанно созидает — или хотя бы пытается это сделать — последнее имперское единство герметически выражаемых орлом Дома Романовых двух ликов — европейского и азиатского — живого тела Третьего, Иного, Евразии, Великого континента, обретающего свою древнюю историческую идентичность в установлении Евразийской империи конца. Тайный геополитический взор Николая II — сегодня это совершенно очевидно — был направлен в сторону Великой Азии и к планетарному выходу в Тихий океан. ...Вильгельм II, считавший себя "Императором Атлантическим", называл Николая II "Императором Тихоокеанским". Сам же Николай II всю жизнь и стремился стать Императором Тихоокеанским, но от имени Европы, имея Европу за собой, Европу "от Атлантического океана до Тихого" (вменяя в ничто «острова», удел "Дана с кораблями". — В.К.). Секретные имперские контрстратегические службы Николая II, безусловно, изучали отдалённые великоконтинентальные пространства в перспективе "имперской миссии " России. Они преуспели и в прямой конспирологической разведке. В начале 1917 г. планы русского вхождения в Тибет и взятия его под имперский протекторат были полностью готовы».
Это было прямым и непосредственным продолжением геополитики Рюриковичей, прежде всего царя Иоанна Васильевича Грозного, а также и творца «новых Романовых» — «Павловичей» — императора Павла. Кто бы ни стоял у истоков династии пусть даже и Джон Ди), Романовы «пошли поперёк» всей «атлантической ветви» поперёк наследников Тhuаtа dе Dаnnаn., восстанавливая полярные, гиперборейские линии Vamsa Surya. За что и расплатились мученической кровью. Были ли спецслужбы Британской короны (Сити плюс Виндзоры) самостоятельны в своих действиях? «Мы уже знаем о том, — пишет Жан Парвулеско, - что ликвидация Российской Императорской семьи, как в лице её непосредственных представителей, так и в лице некоторых кровных линий, прямых или имеющих очевидную значимость, было исполнением неких обязательств, тайных обязательств. Кого перед кем?
Если мы найдем ответ на этот вопрос, то он полностью изменит угол зрения на залитые кровью — по ту сторону пространства и времени — стены таинственного дома Ипатьева в Екатеринбурге». «1917: The Rothschilds order the execution by the Bolsheviks they control, of Tsar Nicholas II and his entire family in Russia. This is the Rothschild revenge for Tsar Alexander II siding with President Abraham Lincoln in 1864. It is extremely important for them to slaughter the entire family including women and children in order to show the world, this is what happens if you ever attempt to cross the Rothschilds». (Ротшильды приказали находившимся под их контролем большевикам казнить царя Николая II и всю его семью в России. Это месть Ротшильдов за то, что царь Александр II встал на сторону президента Авраама Линкольна в 1864 г. Для них особенно важно уничтожить всю семью, включая женщин и детей, с целью показать миру: вот что с вами случится, если вы попытаетесь пойти против Ротшильдов).
В определённой «рифмовке» со всем сказанным бытуют устойчивые слухи о том, что русский царь, будто бы «предупреждённый духовными лицами» о революции, сделал огромный вклад в созданную Ротшильдами (вместе с Варбургами, Морганами, Лазарами, Шиффами, другими банкирами той же идентичности, а также Рокфеллерами и при участии британской королевской семьи) в 1913 г. Федеральную резервную систему. Это частное предприятие заменило Государственный банк США и является не подчиняющимся Конституции «государством в государстве», фактически создавшим всю современную «виртуальную экономику» на основе бумажных долларов) чуть ли не до 50% её процентов (это послужило основой разнообразных афер вплоть до так называемого «дела Анастасии»). Однако на этот счёт есть и более надёжные сведения, не ставящие под угрозу репутацию государя, в разрушении которой более всего заинтересованы Ротшильды и Виндзоры (поющих с их голоса коммунистов вряд ли стоит воспринимать всерьёз).
Личное имущество императорской семьи до 1917 г. находилось в ведении Министерства императорского двора и уделов. Это ведомство подчинялось непосредственно императору и больше ни перед кем не отчитывалось. Основную часть этого имущества составляли фабрики, дворцы, имения и прочая недвижимость (Эрмитаж, Академия художеств, Беловежская пуща, Абрау-Дюрсо, Массандра и т.д.). Далеко не всё приносило доход. Часть удельных лесов сдавалась в аренду. С 1797 по 1897 г. на «общие надобности» императорской семьи выделили 236 млн. рублей. Общая площадь удельных земель составляла около 8 млн. десятин (до 90 тыс. кв. км, больше Чехии). Никакие вклады в иностранных банках не могли сравниться с этим богатством. Тем не менее, когда в 1905 г. возникла угроза потери трона, Николай II перевёл в берлинский банк Мендельсона около 4 млн. рублей в виде «процентных бумаг». В 1913 г. почти все ценные бумаги вернули в Россию (курсив наш. — В.К.). В Берлине, по-видимому, остались только немецкие облигации, за которые уцелевшие Романовы в 1938 г. получили около 25 тыс. фунтов на всех. Счета императорской семьи в британских банках были закрыты к 1900 г. Министерство императорского двора было упразднено в 1917 г., а отдельные его учреждения перешли к разным ведомствам.
Америка сама по себе — это мы должны понять и осознать — не является «центром глобализма». Это лишь временная «перевалочная база», «территория», освоенная «мировым островом» — блуждающим. В самих Соединенных Штатах говорят так: «Америка стала государством-банкротом, которое полностью перешло в собственность к кредиторам. Они владеют Конгрессом, они владеют исполнительной властью, они владеют властью судебной. Им принадлежат все структуры государственного управления. У вас есть свидетельство о рождении? Оно тоже принадлежит им». Во времена Александра II и Авраама Линкольна это ещё можно было предотвратить (хотя, конечно, государство, построенное на месте тотального уничтожения коренного населения, всё равно не устоит...).
Но и это не главное. Речь шла не об экономической и даже не о политической, а о генетической мести. «Влиятельный ландграф Вильгельм, по непонятной для непосвященных причине, — пишет Николай Козлов, — доверивший никому не известному в ту пору еврею распоряжение казной одного из богатейших европейских дворов, был женат на дочери принца Фредерика Датского (из династии Скъольдунгов) Луизе Шарлотте, от брака дочери которых — Луизы Вильгельмины Гессен-Касселль с королем Дании Христианом IX — родилась принцесса датская Дагмара, ставшая впоследствии императрицей Марией Феодоровной — супругой российского императора Александра III и Августейшей Матерью последнего русского царя, убитого и ограбленного по приказу одного из правнуков придворного менялы своего прадеда».
Николай Козлов также цитирует важнейший текст, опубликованный американским журналом Аmеriсаn Меrсurу («Убийство царя и уничтожение Рюриковичей — акт расовой мести», 1968): «Затем большевики начали погоню за Рюриковичами из династии Рюрика и Олега, убивая всех мужчин, женщин и детей, которых они могли захватить, — Барятинских и Белосельских, Долгоруковых и Друтских, Щербатовых и Шаховских, Вяземских и Волконских, а также и многочисленных Оболенских. Их выслеживали, мучили и убивали. Даже тех Шаховских, которые открылись в Саратовской губернии, живших как простые деревенские люди, и тех уничтожили, отца, мать и ребенка».
Русский престол опустел. Если бы не «большевистская остановка истории», а затем сталинская «подморозка России» (в точности по Константину Леонтьеву), он был бы захвачен и присвоен немедленно.
В. Карпец, "Винздоры против Рюриковичей" сборник научных трудов "De Aenigmate" (О Тайне).
Источник: communitarian.ru