Фраза "А у вас негров линчуют" давно ушла в народ. Ку-клукс-клановцы в белых колпаках, таблички "только для белых" в автобусах и кафе, полиция, приставленная для охраны к чёрным студентам — всё это известные атрибуты невесёлых времен расовой сегрегации. Между тем действительность, как часто бывает в таких случаях, превосходит даже самые мрачные представления о себе. В государствах, где дозволялась и культивировалась сегрегация, бывало, происходили инциденты, напоминающие скорее вооружённый конфликт, чем гражданские беспорядки.
Как известно, рабство в США нашло свой конец ещё в середине XIX века. Однако никакого фактического уравнивания в правах чёрных и белых это не означало. По завершении смутного периода после Гражданской войны чёрные формально получили многие права, однако на юге Соединённых Штатов их всё равно в лучшем случае терпели. Ненависть кипела подспудно и иной раз прорывалась наружу.
На рубеже 1830-х годов индейцы народа маскоги заселили земли нынешней Оклахомы. Туда им пришлось переселиться из-за того, что старые земли племени в Алабаме были заняты белыми. На берегу реки Арканзас возникло поселение, на местном языке называвшееся Таласи. Постепенно белые продвигались дальше на запад, и к концу XIX века здешние края тоже перестали быть индейской территорией, а на месте Таласи возник обычный американский городок Талса. В 1901 году произошло важнейшее событие в жизни города: неподалёку от него нашли нефть.
Из затерянного в глухомани городка Дикого Запада Талса стремительно выросла в богатый и довольно крупный центр. Речной порт на Арканзасе, железные дороги, а главное — чёрное золото. Нефтегазовый бассейн оказался достаточно велик, чтобы обеспечить быстрый рост и благополучие. Вышки росли одна за другой, в город съезжались поселенцы из Пенсильвании, Огайо, Нью-Йорка. Стремительный рост легко оценить по цифрам: 1390 человек населения в начале ХХ века, 18 182 — в 1910 году и более 72 тысяч — к 1920-му.
Внутри Талсы росла и негритянская община. Чёрные заселяли район Гринвуд, причём шальных денег нефтяного бума хватало и потомкам африканцев. Гринвуд имел неофициальное, но известное по всем США название — "Чёрный Уолл-Стрит" — и было отчего. Своя бьющая ключом культурная жизнь, свои чёрные миллионеры, церкви, школы — словом, образцовый американский город. Беда только в том, что Гринвуд рос не в качестве части Талсы, а в виде закрытой общины. Сегрегация соблюдалась жесточайшим образом, и негр в белой части Талсы рассчитывать на что-то серьёзное не мог. Минимум деловых контактов, только самая простая и низкооплачиваемая работа, браки между чёрными и белыми практически немыслимы. К моменту описываемых событий там жило около 10 тысяч человек.
Без особой теплоты, но и без больших трагедий Талса дожила до весны 1920 года.
Нефтяные миллионы не означали, что все жители автоматически становятся богатыми. Дик Роулэнд, 19 лет, чёрный юноша, был беден и ради заработка устроился чистильщиком ботинок в белой части Талсы.
30 мая, в выходной день, Дик зашёл в офисное здание в центре. Почему именно в это? Причина прозаическая: там на последнем этаже имелся туалет для чёрных — редкое явление в центре. Во всём здании кроме него по случаю выходного находилось только два человека: лифтёрша (Сара Пейдж, девушка 17 лет) и продавец в работавшем магазине одежды. Закончив свои дела, Дик пошёл к лифту.
Что произошло в лифте, так и не удалось точно установить. Дик то ли споткнулся, то ли сказал что-то невежливое, то ли и то и другое сразу. Факт состоит в том, что весь инцидент не превышал по времени срока поездки в лифте. Девушка взвизгивает. Дик сразу понимает, как интерпретируют происходящее, если его увидят, и убегает. Из магазина выскакивает продавец и обнаруживает бегущего со всех ног из здания чёрного юношу и напуганную белую девушку. И тут же вызывает полицию.
Никаких жалоб от Сары приехавшие полисмены не получают, пожимают плечами и уезжают назад в участок. Роулэнд от греха подальше возвращается домой. Тут, казалось бы, инцидент исчерпан, но на следующий день газеты выходят с заголовком "Пойман негр, напавший на девушку". Сам по себе заголовок уже провокационный, но важный нюанс — газетчики целенаправленно использовали игру слов, так что заголовок можно было прочесть и как "Нужно схватить негра, который изнасиловал девочку". Легко догадаться, как именно прочли этот репортёрский шедевр жители Талсы.
Городской шериф Уиллард Маккалоу сразу же понял, чем пахнет дело. В Гринвуд выезжает белый детектив Генри Кармайкл, вместе с чёрным полисменом Генри Пэком они задерживают Роулэнда и отвозят в городскую тюрьму Талсы, а затем — в изолятор на верхнем этаже здания суда. Делается это не для того, чтобы Дик не убежал, а напротив, чтобы в случае чего не позволить его убить.
Полисмены в течение всей истории демонстрировали на удивление высокую приверженность закону и справедливости, но события развивались уже по собственной логике. Днём газета "Талса трибюн" выходит уже с заголовком "Линчевать негра сегодня вечером!"
Интересно, что весь тираж этого номера впоследствии был изъят и уничтожен властями, так что его содержание известно только со слов свидетелей. В половине восьмого вечера, с заходом солнца, неподалёку от здания суда собирается толпа из нескольких сотен агрессивно настроенных мужчин. Шериф Маккалоу громогласно объявляет, что никто никого линчевать не будет, затем отключает лифт в здании суда.
На лестнице перед камерой Дика вооружённые помощники шерифа строят баррикаду и укрываются за ней, а ещё шестерых людей с винтовками Маккалоу посылает на крышу, сообщив, что, если кто-то попробует добыть негра силой, стрелять будут на поражение.
Уиллард Маккалоу выходит на улицу и призывает толпу разойтись. Его освистывают, а трое погромщиков входят за шерифом в здание суда и требуют выдать им негра. Шериф прогоняет их, но в этот момент со стороны Гринвуда появляется группа примерно из тридцати чёрных, вооружённых винтовками и дробовиками. Один из них, по фамилии Гарли, пытается предложить помощь шерифу, тот отказывается и призывает негров также разойтись по домам. Убедительности словам шерифа добавил его чёрный помощник, который тоже призвал расходиться, уверяя, что Роулэнд в безопасности.
Увидя это, белые ушли с площади перед судом, но не потому, что решили положиться на представителей закона. Сначала они отправились к арсеналу Национальной гвардии. На подходах их встречает майор Белл, громовым голосом объявляющий, что гвардейцы будут стрелять в каждого, кто залезет в оружейную. Однако это Оклахома, оружия на руках у населения достаточно, и поздно вечером у суда вновь собираются толпы. Около 80 негров, около двух тысяч белых. На сей раз винтовки и револьверы имеются у всех.
Кто сделал первый выстрел, непонятно, предполагают, что он был случайным или предупредительным, но стрелять принялись все. По тёмному времени палили не слишком метко, но за несколько секунд погибают двое чёрных и десяток белых, и негры бегут назад в Гринвуд.
Национальная гвардия поднята по тревоге и занимает позиции по окраинам Гринвуда, а заодно начинает прочёсывать центр города в поисках чёрных, чтобы доставить их под защиту тюремных стен. Очень вовремя: по городу уже ездит автомобиль, за которым волочится мёртвый негр с верёвкой на шее.
Начинается полноценный погром: белые идут к Талсе, по дороге убивая встреченных чёрных, дома грабят — и чтобы добыть оружие, и просто потому, что при беспорядках это легко сделать. Группа погромщиков пытается взять штурмом здание суда. Шериф рассеивает их, но это всё, что он в состоянии сделать: несколько человек, забаррикадировавшихся в суде, могут защитить разве что себя и Роулэнда, а снаружи толпа растёт как снежный ком. В местную церковь вносят гробы с винтовками внутри, оружие тут же разбирают. Гринвуд штурмует несколько тысяч человек.
Проносится дикий слух о том, что на помощь неграм едут их собратья на поезде, и проходящий пассажирский состав попадает под перекрёстный огонь. Негры, наоборот, решили, что это идёт подмога погромщикам, так что несчастные пассажиры проезжают Талсу на полу вагонов: пули с обеих сторон дырявят состав. Жидкая цепь гвардейцев не может прикрыть весь Гринвуд, поэтому внутрь района проникают группы погромщиков и даже автомобили, из которых стреляют во все стороны.
Кто-то при помощи горящих промасленных тряпок поджигает дома. В ночной темноте над Гринвудом разгораются первые пожары. Пожарный отряд тут же прибывает на место — и поворачивает восвояси под дулами револьверов. Чёрные отстреливаются из домов, но их слишком мало — и погромщики входят в Гринвуд с разных сторон. Они палят во все стороны, грабят, жгут дома и увечат людей.
Вишенкой на торте кровавого безумия стала воздушная атака Гринвуда. Неподалёку от города находился аэродром с двухместными учебными бипланами, оставшимися после Первой мировой. Погромщики убедили шестерых пилотов поучаствовать в побоище, и самолёты на бреющем проходят над Гринвудом. Оттуда сбрасывают самодельные зажигательные снаряды и палят из винтовок. Жгли даже дома белых: у многих имелись чёрные слуги, повара, гувернантки, и хозяева не всегда их выдавали, так что жертвы и разрушения были и в центре.
К девяти утра в город приезжает поезд с сотней солдат нацгвардии. К этому моменту сопротивление в Гринвуде сломлено и вакханалии насилия никто и ничто не мешает. Негры ищут укрытия в полиции, на постах гвардии. Не все потеряли человеческий облик, и прибежищем чёрных становятся две "белые" церкви — католическая и пресвитерианская. Остальные церкви закрыты…
Национальная гвардия останавливает погром только к полудню, угрожая пулемётами.
Численность погибших так и не будет никогда установлена точно. Предполагается, что убиты от 9 до 25 белых и, по данным Красного Креста, порядка 300 чёрных. Официально погибшими в результате погромов признаны 39 человек. Неофициально максимальная оценка доходит до 800 жертв. Многих чернокожих закопали в братской могиле, без гробов и крестов. Шесть тысяч негров были взяты под охрану и позднее отпущены. Сгорело полторы тысячи домов, все негритянские школы, больницы, церкви и около двухсот коммерческих зданий Гринвуда.
По итогам погрома был уволен один-единственный полицейский чиновник. Никто из преступников не был никак наказан. Судебные иски по поводу материальных потерь были отклонены. Страховые компании не выплатили пострадавшим ни гроша.
Шериф Уиллард Маккалоу продолжал работать на прежней должности и только публично сожалел, что не застрелил первых троих погромщиков на месте.
Дик Роулэнд с семьёй навсегда покинул Талсу. Дальнейшая его биография ничем не примечательна. Большинство негров также покинули город. Гринвуд был восстановлен в течение нескольких лет, но уже никогда не знал прежнего благополучия. Район исчез уже в 60-е годы.
Вопрос об увековечивании памяти жертв погрома и выплате компенсаций ещё живым пострадавшим и их потомкам подняли только в 90-е годы. Мемориал погибшим открыт только в 2010 году.
Разгром целого района с числом жертв и уровнем разрушений как после полноценной войсковой операции произошёл по ничтожному поводу и оказался практически не замечен обществом. Ради того чтобы не поднимать лишний раз неприятную историю, 80 лет соблюдался настоящий заговор молчания — и погром в Талсе так и остался бы неизвестным, если бы много десятилетий спустя тему не подняли потомки погибших, нашедшие толкового адвоката. А скромный мемориал в городе так и остаётся единственным памятником беспросветной жестокости и мракобесия.
Источник: Life
