Эра самозванцев ("La Nacion Argentina", Аргентина): Инквизитор против Комбинатора

Мадрид — В эти дни наиболее упоминаемым в испанских СМИ стал «маленький Николас», двадцатилетний юноша, который еще подростком сумел обвести вокруг пальца большое количество людей, выдавая себя за человека, знакомого с членами королевской семьи, крупными политиками, бизнесменами, влиятельными чиновниками и руководителями разведслужб, поручавшими ему важные и ответственные задания.

Необычность происходящего состоит в том, что значительное число людей верит во все эти россказни, выслушивает его, принимает у себя дома и (по всей видимости) даже платит вознаграждение за оказанные услуги. В наше время всеобщего фарса балом правят лицедеи.

Хавьер Серкас (Javier Cercas) только что опубликовал книгу «Самозванец» (El impostor), посвященную Энрику Марко (Enric Marco), самому известному обманщику нашей эпохи и, возможно, всех времен. О нем заговорили девять лет тому назад, когда дотошный историк Бенито Бермехо (Benito Bermejo) выяснил, что Марко, президент Ассоциации испанцев, выживших в фашистских концлагерях, автор книг, статей, прочитавший сотни лекций в школах, вузах и вызывавший слезы на глазах у депутатов, рассказывая в парламенте об ужасах, перенесенных им и его товарищами в лагерях смерти, в действительности оказался обычным лжецом, никогда не томившемся ни в одном из этих лагерей. Он полностью выдумал свою героическую биографию республиканца, участника Движения сопротивления, вынужденного спасаться от франкистов и оказавшегося в фашистском концлагере.

Энрик Марко, ставший весьма известным благодаря своим призывам хранить историческую память о Холокосте, приобрел еще большую известность в Испании и за ее пределами, как автор самых изощренных измышлений ХХ века.

Книга Серкаса содержит в себе сразу как бы несколько книг. Прежде всего, это тщательное исследование, имеющее целью установить, что является правдой, а что — ложью в общественной и личной жизни Энрика Марко. И автор вскрыл много интересного. Например, то, что самозванство Марко уходит корнями в его молодость, когда он стал выдавать себя за республиканца и анархиста, боровшегося с диктатурой Франко, что оказало неизгладимое влияние на всю его дальнейшую жизнь. Но Серкас также установил и то, что эта ложь тесно переплетается с реальными фактами биографии, которые самозванец приукрасил, преувеличил, раздул, а в отдельных случаях наоборот приуменьшил, чтобы придать большую достоверность домыслам, составлявшим его скользкую биографию. Всего ему раскрыть не удалось потому, что вымысел и правда переплетаются в жизни Энрика Марко самым тесным образом.

Зачем нужно было тратить на все это столько сил? Только потому, что живая легенда Энрик Марко очаровывает автора своей смелой ложью? Несомненно, но, вероятно, также и потому, что никто раньше не сумел столь великолепно и умело соединить в себе вымысел и правду. Всякий человек о чем-то мечтает, например, о том, чтобы вырваться из тесных рамок, в которых протекает его жизнь. Именно поэтому и ради этого существуют художественная литература, кинематограф, драмы, оперы, телевизионные сериалы и т.д., утоляющие жажду мечтаний о лучшей (или худшей) жизни, чем та, которую мы вынуждены влачить.

Благодаря своей смелости, таланту перевоплощения и беспардонности, Энрик Марко уподобился главному герою поэмы Артюр Римбо (Arthur Rimbaud) «Я — это другой» (Je est un autre). Помимо бескомпромиссного журналистского расследования, книга Серкаса представляет собой увлекательный очерк о природе вымысла, о том, как он может стать частью жизни и перевернуть ее.

И еще это личный и непростой анализ моральной ответственности писателя, который, подобно ему, пытается в своих произведениях понять глубинные причины действий того человека, чью историю жизни он воссоздает.

Понять Энрика Марко — не значит ли это в некотором смысле оправдать его? Признать мотивы, о которых он сам так упорно говорит осуждающим, утверждая, что да, он совершил преступление, но сделал это из благородных побуждений, чтобы напомнить об ужасах Холокоста, пробудить в новых поколениях страх перед преступлениями нацизма, воздать должное их жертвам, миллионам людей, погибшим в лагерях смерти, из которых 9000 были испанцами?

Серкас не хочет, чтобы этот наглый лжец стал ему симпатичен, а чтобы никто не ошибался на сей счет, осыпает его на каждом шагу обвинительными эпитетами. Их же он бросает в лицо самому Марко, который — вы не поверите — согласился на интервью, чтобы облегчить работу инквизитора, не устающего напоминать своему герою, что он пишет книгу не для того, чтобы оправдать или смягчить его вину, а чтобы докопаться до чистой и страшной правды, а значит, окончательно заклеймить его. Самое примечательное, что выигрыш в партии, разыгрываемой в книге, остается не за прямолинейным Серкасом, а за преступным Марко.

Блестящий писатель, Хавьер Серкас забыл, увлеченный темой и материалом, что в хороших романах «плохие» всегда превращаются в «хороших». Иначе они, в конце концов, приобретают в глазах читателя (и даже писателя, помимо его воли) непреодолимую привлекательность, которая побеждает и попирает все этические или политические нормы, превращая их в сострадание и сопричастность. В итоге у Серкаса получился, опять же помимо его воли, (прекрасный) роман о необыкновенном человеке, действительно романическом по своей сути, удивительном фантазере, который расцвечивает жизнь вымыслом и с небывалой лихостью делает реальность нереальной. Герой книги не рассказчик, а гениальный очковтиратель, ужасный и невероятный Энрик Марко. Он, и только он. В сравнении с его чудесным превращением из «маленького человека» в гиганта, каким ничтожным и преходящим представляется тот, кто спутал ему карты, добропорядочный и честный историк Бенито Бермехо, который без всякой для себя корысти, напротив, рискуя репутацией, разоблачил вруна исключительно из любви к истине и неприятия исторической лжи.

Мы живем в такое время, когда шарлатаны окружают нас со всех сторон, и огромное их большинство — банкиры, власти, политики, профсоюзные работники, судьи, академики — лгут и преступают закон, чтобы обогатиться — жалкий жизненный замысел! Их истории не более чем мелкое жульничество вульгарного карманника. Энрик Марко по крайней мере врал широко и, признаем это, менее эгоистично. Его ложь не приносила ему никаких дивидендов, в то время как он отстаивал ее с поразительной энергией, вкалывал как каторжник и действительно донес до многих молодых и не очень молодых людей, что такое нацистские лагеря смерти и почему отдать должное их жертвам является обязанностью гражданина.

Был ли Марко, а он им был, самовлюбленным нарциссом, охочим до славы и зацикленным на популярности? Без всякого сомнения. Но его болезнь — это болезнь нашего времени и нашей культуры, в которой правда значит меньше, чем видимость, в которой казаться — это лучший (если не единственный) способ жить. Вымысел подменил собой действительность того мира, в котором мы живем, и поэтому серые персонажи реальной жизни нам неинтересны. Сказочники — да. Поэтому неудивительно, что в такую эпоху «маленький Николас» и гигантский Энрик Марко сумели совершить свои злодеяния, то есть, прошу прощения, подвиги. Это не вина писателей, они всего лишь рассказывают истории, которые их читателям хотелось бы прожить.