Девятого декабря в мире отмечается Международный день борьбы с коррупцией. О динамике роста количества коррупционных преступлений в России и числе изъятого у чиновников незаконно нажитого имущества, антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов, признании криптовалюты предметом взятки, а также о коррупции в прокурорской среде в интервью РИА Новости рассказал генеральный прокурор России Игорь Краснов.
– Игорь Викторович, вы уже почти два года возглавляете Генеральную прокуратуру РФ. И в преддверии Международного дня борьбы с коррупцией хотелось бы поговорить с вами о том, что сейчас происходит в данной сфере, какие приоритеты антикоррупционной борьбы выделяет для себя прокуратура?
– Одним из значимых событий уходящего года, безусловно, стало утверждение главой государства нового Национального плана противодействия коррупции на 2021-2024 годы. Этот документ стратегического планирования учитывает все действующие приоритеты соответствующей работы. Хотел бы подчеркнуть, что в его выполнении задействованы многие государственные органы, но Генеральной прокуратуре России нацпланом отведена ключевая роль. Наша основная задача заключается в укреплении ее позиции как основной площадки по трансграничному сотрудничеству в сфере противодействия коррупции, отмыванию денег, киберпреступности, включая криминальное использование в коррупционных схемах криптовалют и иных виртуальных активов.
В течение всех последних лет главные приоритеты антикоррупционной работы, по большому счету, не менялись. Мы должны максимально снизить распространение коррупции до уровня, не препятствующего развитию общества, реализации гражданами их прав и жизненных потребностей. Значимыми целями также остаются обеспечение принципа неотвратимости наказания коррупционеров и возмещение государству причиненного ущерба. В первую очередь нужно лишить их возможности распоряжаться преступно нажитыми деньгами и другими активами.
Здесь как нельзя точнее прозвучит цитата Аристотеля: "Самое главное при всяком государственном устройстве – поставить дело так, чтобы должностным лицам невозможно было наживаться". И я, в свою очередь, хочу заявить, что мы не дадим наживаться ни на гражданах, ни на государстве.
Безусловно, пандемия коронавируса изменила привычную жизнь людей, обострила многие социально-экономические проблемы. Меры по преодолению ее негативных последствий, оказанию социальной поддержки гражданам и предпринимателям требуют значительного бюджетного финансирования. Любые потери от коррупционных проявлений здесь особенно опасны.
В области противодействия коррупции особое значение мы также придаем профилактике и пресечению коррупционных посягательств на бюджетные средства, выделенные на реализацию национальных проектов, государственных и муниципальных программ, гособоронзаказа. Надзорные проверки во всех этих сферах проводятся на системной основе. И имеют вполне ощутимые результаты.
– Вы упомянули об ощутимых результатах надзора. Но несколько месяцев назад была опубликована крайне резонансная статистика – в России выявлено рекордное за восемь лет число коррупционных преступлений. Как бы вы прокомментировали этот факт?
– Я бы не стал говорить о каких-либо рекордах при оценке динамики преступности. Тем более, что с учетом латентности коррупционных деяний любая статистика не будет в полной мере объективна.
Что касается конкретных цифр, то за 9 месяцев 2021 года выявлено 29,6 тысячи преступлений коррупционной направленности. Рост по сравнению с аналогичным периодом прошлого года составил 12,7%. Но это не означает, что нас накрыла волна коррупции. Скорее наоборот – рост является свидетельством повышения эффективности работы правоохранительных органов по выявлению коррупционных деяний.
Вместе с тем, с каждым годом выявляется все больше преступлений коррупционной направленности, совершенных организованными группами и преступными сообществами, а также в крупном и особо крупном размерах.
Вы удивитесь, но это тоже положительный момент, означающий отказ от погони за мелочевкой. Я и ранее не раз говорил, в том числе в рамках Координационного совещания руководителей правоохранительных органов Российской Федерации, что приоритетом должно являться выявление и пресечение наиболее опасных коррупционных деяний.
На самом деле положительных сдвигов много. Убежден, что эти успехи так же отмечены и обществом. А являются они результатом совокупных усилий всех правоохранительных органов.
– Тогда какие основные положительные сдвиги вы могли бы отметить в сфере борьбы с коррупцией?
– Неизменно в зоне повышенного внимания – вопросы полноты взыскания в бюджет преступно нажитого имущества коррупционеров. Так, впервые за последние годы стоимость арестованного и изъятого имущества по уголовным делам, по которым следственными органами приняты процессуальные решения, за девять месяцев этого года (53,8 миллиарда рублей) превысила размер установленного ущерба (53,2 миллиарда рублей). Добровольно возмещено еще 15 миллиардов рублей. Стоимость арестованного и изъятого имущества несколько превышает размер причиненного ущерба, поскольку арест имущества предполагается не только в целях возмещения ущерба, но и для обеспечения исполнения наказания, в частности, в виде штрафа. Например, преступления, связанные со взяточничеством, ущерба не причиняют. Вместе с тем за получение взятки в особо крупном размере может быть назначено наказание в виде штрафа в размере от двух до четырех миллионов рублей или в размере от семидесятикратной до девяностократной суммы взятки.
За этот же период в рамках уголовного, гражданского и арбитражного судопроизводства с участием прокуроров по коррупционным делам взыскано в бюджет 727,5 миллиона рублей, что в шесть раз больше, чем за аналогичный период прошлого года (115 миллионов рублей). В казну взысканы административные штрафы за коррупционные правонарушения на сумму 376 миллионов рублей, что на 80 миллионов рублей больше, чем за аналогичный период прошлого года.
Одновременно решались правовые проблемы, в числе которых возможность применения института освобождения от уголовной ответственности за совершение преступлений небольшой и средней тяжести с назначением судебного штрафа. В эту категорию попадает ряд коррупционных составов, что, на мой взгляд, вряд ли обоснованно с учетом сферы правоотношений, на которые они посягают.
Нельзя признать справедливым, что преступившие уголовный закон чиновники считаются в таких случаях несудимыми и продолжают претендовать на должности государственной или муниципальной службы. Поэтому прокуратура подготовила поправки в закон, чтобы ограничить возможности рассмотрения судами в таком порядке уголовных дел о коррупционных преступлениях. Пока инициативы проходят согласования, организационными мерами нам удалось существенно снизить число таких уголовных дел (с 1113 до 484).
Мы должны соорудить надежный правовой заслон против любой возможности наделения властными полномочиями людей, хотя бы однажды преступивших уголовный закон, независимо от того, какие обстоятельства с этим были связаны. Для меня очевидно, и в этом со мной согласится большинство граждан, что есть виды профессиональной деятельности, осуществление которых невозможно без кристально чистой репутации. В противном случае служащий лишается даже морального права распоряжаться инструментами власти, делегированными ему государством.
– Как вы оцениваете в целом масштаб коррупционных правонарушений в России, которые не подпадают под уголовное преследование?
– Каждый год прокуроры пресекают 250-300 тысяч таких нарушений. Значительная их часть касается несоблюдения запретов и ограничений, установленных антикоррупционным законодательством должностными лицами и служащими, в числе которых проступки, связанные с неверным декларированием доходов и расходов, наличием счетов в зарубежных банках, занятием предпринимательской деятельностью. За все подобные нарушения к виновным применяются бескомпромиссные меры.
Примеров множество. Среди недавних – увольнение в связи с утратой доверия заместителя министра сельского хозяйства Республики Саха (Якутия) за представление недостоверных сведений о доходах. В течение трех лет в своих справках о доходах он не указывал один из расчетных счетов в банке, на который за это время поступило около 18 миллионов рублей. Кстати, именно по результатам этой нашей проверки в отношении него возбуждено и сейчас расследуется уголовное дело. Также по инициативе прокуроров лишились своих должностей министр здравоохранения Республики Алтай и его помощник из-за приобретения имущества стоимостью более 20 миллионов рублей, что существенно превышало их официальные доходы. Судом сейчас рассматриваются иски прокуратуры об обращении данного имущества в доход государства.
Всего за девять месяцев этого года за нарушение антикоррупционного законодательства к дисциплинарной ответственности привлечено 58 тысяч должностных лиц, 447 уволены со службы в связи с утратой доверия. Прокурорами в суды направлены три тысячи исков более чем на 50 миллиардов рублей. По материалам прокурорских проверок о фактах коррупции возбуждено более двух тысячи уголовных дел.
– А как прокуратура отслеживает, куда в дальнейшем устраиваются работать бывшие чиновники, которые по разным причинам покинули свои посты?
– Нами наработана практика регулярных проверок поднадзорных организаций на предмет соблюдения требований законодательства об обязательном уведомлении работодателем о трудоустройстве бывших государственных и муниципальных служащих. Это довольно трудоемкий процесс, поскольку, как вы понимаете, армия бывших чиновников регулярно пополняется, но речь о персональной слежке, конечно, не идет. Тем не менее, современные информационные базы помогают нам получать массив данных, где можно увидеть, к примеру, сведения об уволившихся со службы лицах и сверить имеющийся список с информацией органов, которые начисляют обязательные платежи для работающих граждан. Путем сопоставления фактов прокуроры вычисляют работодателей, которые проигнорировали требования закона об уведомлении предыдущего нанимателя о заключении с их бывшим служащим трудового или гражданского-правового договора, чтобы не допустить конфликта публичных и частных интересов. В итоге юридические лица могут лишиться до полумиллиона рублей в виде штрафа, а вновь трудоустроенный выходец из государственных и муниципальных структур – своего нового места работы. Описанная схема действует весьма эффективно, и практика изобилует подтверждающими это примерами.
Так, после вмешательства Генеральной прокуратуры лишился работы в крупном публичном акционерном обществе бывший работник Росавиации, до перехода осуществлявший функции государственного управления в отношении своего будущего работодателя и трудоустроенный без соблюдения необходимых условий.
– Чиновники какого ранга чаще всего совершают коррупционные преступления? И в каких сферах чаще выявляется коррупция?
– Это как раз те сферы, которые более всего подвержены коррупционным рискам, то есть там, где у чиновника имеется возможность распоряжаться не принадлежащими ему ресурсами. Как известно, коррупция тесно связана с корыстью. Если точнее, то бескорыстных коррупционеров не бывает, потому наиболее подвержены этому злу те области, где сосредоточены большие деньги. В первую очередь это государственные и муниципальные закупки, распоряжение государственным имуществом и бюджетными средствами.
Типичный пример, каких у нас, к сожалению, достаточно много, – возбуждение после проверки Генеральной прокуратуры уголовного дела о хищении из бюджета 10 миллионов рублей путем оплаты по госконтракту невыполненных работ генеральному директору одной из организаций при участии чиновников министерства транспорта и автомобильных дорог Самарской области.
Именно на таких направлениях сосредоточено наше пристальное внимание.
Ну а если говорить словами сухой статистики, то только за девять месяцев текущего года в судах с участием прокуроров рассмотрено 8946 уголовных дел коррупционной направленности в отношении 9948 лиц. В результате вынесены обвинительные приговоры по 7328 уголовным делам в отношении 8088 лиц, в том числе 467 должностных лиц органов государственной власти и местного самоуправления (исполнительная власть – 171, исполнительная власть в субъектах – 61, главы муниципалитетов и местных администраций – 130). Кроме того, депутаты субъектов федерации – 7, депутаты органов местного самоуправления – 43, должностные лица правоохранительных органов – 898 (в том числе органов внутренних дел – 672, приставы – 47, таможня – 30, следствие и дознание – 62 (СК – 19, МВД – 38), прокуроров – 16, судей – 9).
Но не стоит демонизировать всех чиновников. Считаю важным подчеркнуть, что большинство должностных лиц добросовестно и честно исполняют свой долг. А приводимые мною цифры и примеры как раз отражают нацеленность государства на бескомпромиссное очищение рядов от коррупции и качественную работу правоохранительных органов.
– Вы сказали, что в России благодаря прокурорскому надзору растет число изъятого у чиновников незаконно нажитого имущества. Какая статистика по таким фактам в текущем году?
– К сожалению, порой приходится сталкиваться с тем, что жадность отдельных чиновников не знает границ. Причем в условиях, когда антикоррупционные стандарты становятся все жестче, распоряжаться преступно нажитыми деньгами становится все сложнее. Вот и хранят их штабелями в погребах, подвалах и других экзотических местах.
Но ни одно из направлений противодействия коррупции, несмотря на их множественность, не остается без особого внимания со стороны прокуроров, в том числе контроль за расходами должностных лиц. В текущем году прокурорами инициировано свыше 300 таких процедур. За этот период судами удовлетворено 28 исковых заявлений прокуроров об обращении в доход государства приобретенного на неподтвержденные доходы имущества чиновников на 39 миллиардов рублей.
Так, Уфимским районным судом удовлетворено исковое заявление прокуратуры Республики Башкортостан об обращении в доход государства 1,5 миллиона долларов США, двух квартир в Уфе и двух земельных участков в Алуште, общей стоимостью более 126 миллионов рублей, приобретенных на неустановленные доходы семьей бывшего заместителя министра жилищно-коммунального хозяйства Республики Башкортостан.
К примеру, в суд направлен иск к бывшему председателю Анапского районного суда Краснодарского края Владимиру Стародубцеву, который, используя свои полномочия, первоначально удовлетворил иск коммерческой организации и обязал администрацию города-курорта Анапа продать ей земельный участок, расположенный на территории государственного заповедника "Большой Утриш" на побережье Черного моря. Затем Стародубцев получил от предприятия часть указанного участка и оформил его в собственность членов своей семьи, которые возвели на нем ресторан, стоимостью не менее 600 миллионов рублей. С учетом незаконного происхождения названной собственности у Стародубцева и подконтрольных ему лиц перед судом заявлены требования об обращении вышеуказанного имущества в доход государства.
Также предъявлен иск к бывшему депутату Государственной Думы Сергею Сопчуку, его сестре Людмиле Стуковой и подконтрольной им фирме об обращении в доход государства расположенной на побережье Тихого океана в районе города Владивостока базы отдыха "Маяк", состоящей из 59 зданий и восьми земельных участков, общей стоимостью более 830 миллионов рублей. Прокурорской проверкой установлено, что с 2008 года Сопчук, когда он работал вице-губернатором Приморского края, через свою сестру и ряд подконтрольных ему компаний приобрел названную базу, реконструировал и построил на ее территории новые объекты. При этом право собственности он зарегистрировал на Стукову. После избрания депутатом Госдумы Сопчук продолжил участвовать в ее хозяйственно-финансовой деятельности, принимать руководящие решения, нелегально вкладывать денежные средства и в нарушение требований антикоррупционного законодательства извлекать с помощью базы отдыха доходы.
– А что с делом и имуществом ставшего знаменитым на всю страну начальника УГИБДД по Ставропольскому краю Алексея Сафонова?
– Стоит уточнить, что к уголовной ответственности по данному делу привлекается не только указанный вами обладатель дорогостоящей недвижимости, но и ряд его подчиненных, которые тоже аскетичным образом жизни похвастаться не могут. Общая стоимость имущества, приобретенного ими в период службы на неподтвержденные доходы, превышает сотни миллионов рублей.
Могу всех успокоить – помимо популярного в народе особняка, нами установлены еще 21 объект недвижимости и шесть автомобилей, оформленных как на самого Сафонова, так и на его родственников и близких лиц. Скажу больше – в ближайшее время суд рассмотрит наше исковое заявление об обращении указанного имущества в доход государства.
– Прокуратура контролирует расходы только высокопоставленных лиц?
– Разумеется, нет. Как показывает практика, не только высокие должности сулят преступный доход сопоставимого уровня. Неплохо наживаются некоторые чиновники и представители власти, скажем так, мелкой и средней руки.
Несколько месяцев назад суд по исковому заявлению прокуратуры Москвы постановил взыскать в доход государства с бывшего инспектора ДПС и его супруги эквивалент стоимости проданных жилого дома, земельного участка и автомобиля общей стоимостью более 40 миллионов рублей, при том, что их совокупный доход за три года составлял только 6,5 миллиона рублей.
По тем же основаниям в Краснодарском крае исполнено решение суда об обращении в доход государства имущества бывшего депутата совета одного из сельских поселений и его супруги стоимостью более 22 миллиона рублей, а также взыскан эквивалент стоимости проданного им имущества в размере 11,2 миллиона рублей.
И таких примеров не мало.
– Каким образом прокуроры выявляют незадекларированное имущество госслужащих?
– Для этого используются практически все возможные источники информации об имущественном положении должностных лиц, обязанных соблюдать соответствующие ограничения по службе.
Эффективны в этом плане информационные ресурсы Росреестра, Федеральной налоговой службы, Росфинмониторинга и ряда других ведомств. Доступ к указанным базам данных позволяет весьма оперативно получать необходимые сведения о доходах, имуществе и банковских счетах подконтрольных лиц в России. Надеюсь, что все они знают об этих наших возможностях, что само по себе должно обеспечивать профилактический антикоррупционный эффект.
– А если коррупционеры прячут имущество и деньги за границей – как прокуроры выясняют такие факты? Например, что чиновник не задекларировал имущество, находящееся за границей, или ведет там бизнес в нарушение антикоррупционного законодательства?
– Сокрытие незаконных доходов путем их вывода за рубеж – распространенный способ ухода от ответственности в расчете на труднодоступность получения необходимых сведений в иностранных юрисдикциях. Прокуратурой последовательно выстраивается система взаимодействия с компетентными органами других государств с тем, чтобы снизить для коррупционеров привлекательность подобных махинаций через установление режима максимальной прозрачности для прокуроров операций с имуществом.
Несмотря на небольшое пока количество направленных международных запросов, уже имеется положительная практика получения от коллег из других стран интересующей нас информации, послужившей основанием для принятия кадровых решений по подтвержденным фактам несоблюдения антикоррупционного законодательства.
Так, по запросу прокуратуры в компетентные органы Чехии получены сведения о наличии у уполномоченного по защите прав предпринимателей в Иркутской области финансовых инструментов в иностранном банке. После этого чиновник покинул пост, не дожидаясь результатов рассмотрения акта прокурорского реагирования.
Сотрудничество в сфере предупреждения коррупции прямо не предусмотрено соответствующими международными договорами и во многом основано на наших договоренностях с партнерами. Не всегда запрашиваемая нами информация может быть предоставлена до возбуждения уголовного дела. Особенно это касается банковской, налоговой тайны, персональных данных и иных охраняемых законом сведений. Вместе с тем, такая информация необходима для привлечения чиновников к ответственности за сокрытие имущества и счетов за рубежом, невыполнение требований антикоррупционного законодательства. В связи с этим ведется поиск различных возможностей, учитывающих особенности национальных правовых систем, в том числе с использованием возможностей обсуждения проблем исполнения запросов на международных антикоррупционных площадках.
В мае этого года мы заключили соглашение с генеральной прокуратурой Белиза. Напомню, это одна из "офшорных" юрисдикций, привлекающих активы и инвестиции через упрощенные требования к регистрации компаний и высокий уровень конфиденциальности для бенефициарных владельцев. Подобные договоренности с компетентными органами юрисдикций, имеющих признаки "офшоров", существенным образом помогают нам в розыске активов.
– Как обстоят дела с антикоррупционной экспертизой нормативных правовых актов?
– Это очень важная часть нашей работы. Посредством заблаговременного обнаружения изъянов проектируемой нормативной базы прокурорами устраняются лазейки, которые могут быть использованы для коррупционных злоупотреблений.
Следует отметить, что это весьма кропотливый и трудоемкий процесс. Учитывая многочисленность правовых актов и обширность регулируемых ими сфер деятельности, в антикоррупционной экспертизе постоянно задействованы независимые эксперты, аккредитованные Минюстом России, а также крупные научные и образовательные учреждения страны. Сейчас тестируется специальная программа с элементами искусственного интеллекта, предназначенная для обработки и анализа большого массива документов.
Для понимания масштабов проводимой работы отмечу, что только за девять месяцев текущего года прокурорами проведена антикоррупционная экспертиза более миллиона нормативных правовых актов и их проектов, из которых исключено свыше 65 тысяч коррупциогенных факторов.
Правозащитная функция прокуратуры диктует необходимость скрупулезного изучения документов, затрагивающих права граждан и регулирующих такие социально значимые сферы, как здравоохранение, образование, ЖКХ, обеспечение жилищных прав и социальных льгот, прав детей-сирот, пенсионеров, инвалидов и ряд других.
– Если мы говорим о борьбе с коррупцией, то какие изменения, по-вашему, следует внести в действующее законодательство?
– Необходимость решения задач по противодействию коррупции обуславливает нашу вовлеченность в правотворческий процесс. Недостатки законодательства нередко высвечиваются и в ходе надзорных мероприятий.
Например, несмотря на то, что судебная практика по уголовным делам идет по пути признания криптовалюты имуществом, то есть предметом взятки, все-таки нельзя признать это достаточным обстоятельством для формирования единого и устойчивого правоприменения. Как полагаю, этому должно способствовать введение понятия криптовалют и иных виртуальных активов в уголовно-правовое пространство посредством закрепления соответствующих норм в законодательстве. Тем более что применительно к его отдельным отраслям такие решения уже реализованы.
В связи с этим нами разработаны изменения в ряд нормативных правовых актов для того, чтобы находящиеся в незаконном обороте криптовалюты не только признавались предметом преступления, но и имелась юридическая возможность их ареста и конфискации.
Вместе с тем одним из решений проблемы криминализации цифрового пространства в целом могло бы стать введение Банком России цифрового рубля в качестве новой дополнительной формы денег. Эту идею мы полностью поддерживаем. По такому пути сегодня идут многие страны. Главное преимущество цифровой валюты Центрального банка заключается в существенном повышении прозрачности расчетов, а, следовательно, снижении рисков коррупции и отмывания денег. Другими словами, сами по себе современные технологии предоставляют новые возможности для борьбы с имеющимися криминальными угрозами.
Помимо уже упомянутых мною выше предложений подготовлен законопроект по ужесточению ответственности для мелких взяточников, когда их действия сопряжены с вымогательством, совершены в составе группы и прочее. Не всегда тяжесть содеянного определяется размером взятки, пусть размер и относительно незначительный. Думаю, что ответственность должна быть усилена для тех, кто в желании реализации своих преступных намерений избирает крайне опасные формы криминального поведения. Согласитесь, одно дело получить взятку как условную благодарность за выполнение своих обязанностей, другое – когда несколько человек требуют передачи денег, угрожая гражданину неблагоприятными последствиями. Оба сценария неприемлемы, однако угрозы и другие квалифицирующие признаки должны влечь за собой более суровое наказание.
Надеюсь и на поддержку предложений Генеральной прокуратуры о расширении уголовной ответственности за посредничество во взяточничестве.
– Каковы приоритеты деятельности Генеральной прокуратуры в сфере международного антикоррупционного сотрудничества?
– Данные приоритеты, как я и отметил в начале нашей беседы, определены в утвержденном президентом России новом Национальном плане противодействия коррупции. Среди них – повышение эффективности международного сотрудничества и укрепление авторитета России. В этом направлении мы работаем давно и успешно, являясь головным ведомством, обеспечивающим участие России в оценочных механизмах и выполнении международных обязательств по двум ключевым антикоррупционным международным договорам – Конвенции Организации Объединенных Наций против коррупции и Конвенции Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию. Оценку выполнения последней обеспечивает Группа государств против коррупции (ГРЕКО). На сегодняшний день мы сохраняем нацеленность на выполнение ее рекомендаций в рамках четвертого раунда оценки по теме предупреждения коррупции среди парламентариев, судей и прокуроров.
В начале декабря в рамках 89-го пленарного заседания ГРЕКО состоялась защита отчета Российской Федерации о выполнении этих рекомендаций. Подробную информацию по данному вопросу мы предоставим в СМИ несколько позднее. Однако уже сегодня могу заявить, что на заседании ГРЕКО нашим усилиям в этой сфере дана объективная оценка.
Генеральная прокуратура также является участником антикоррупционных и "антиотмывочных" форматов, сформированных Организацией экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), "Группой двадцати", БРИКС, АТЭС, ФАТФ и других. Сотрудничество ведется и по конкретным уголовным делам в рамках процедур экстрадиции и оказания взаимной правовой помощи.
На пространстве СНГ действует Межгосударственный совет по противодействию коррупции, членом которого я являюсь. Этой осенью состоялось его шестое заседание, на котором обсуждены перспективы дальнейшего развития сотрудничества и обмена опытом в сфере противодействия коррупции, одобрен план работы на 2022 год.
– А в прокурорской среде есть коррупция? Выявляются такие факты?
– Чистка собственных рядов проводится особенно жестко и бескомпромиссно, поскольку на кону стоит авторитет прокуратуры. Более того, мы ведем эту работу открыто и гласно, понимая, что любое замалчивание внутренних проблем снижает к нам доверие граждан. Все обращения о признаках коррупционного поведения, включая сообщения СМИ, тщательно разбираются в рамках служебных проверок, а при наличии признаков преступления инициируется возбуждение уголовных дел. Всякое давление на оперативно-розыскные службы и следственные органы с целью "отмазать" своего работника полностью исключено. На прокуроров распространяются те же ограничения и запреты, что и в отношении других должностных лиц.
У нас функционируют подразделения по профилактике коррупционных и иных правонарушений, призванные выявлять факты неправомерного поведения сотрудников. В поле зрения кадровых подразделений находятся вопросы достоверности сведений о доходах и расходах прокуроров, урегулирования конфликта интересов либо неисполнения обязанностей, установленных в целях противодействия коррупции. В числе дополнительных оснований для применения наказания к служителям закона, помимо уже обозначенных, – нарушение присяги прокурорского работника, который вдобавок ко всему должен не только неукоснительно соблюдать законодательные предписания, но и являться образцом моральной чистоты и неподкупности. То есть к нам, как к людям в погонах, принимающим порой судьбоносные решения, обоснованно применяются повышенные требования.
За прошедшие полгода к уголовной ответственности привлечено 18 прокуроров, 19 уволено в связи с нарушением присяги, еще 48 наказаны за совершение проступка, порочащего честь прокурорского работника.
Моя личная позиция при выявлении так называемых "решал" в прокурорских рядах до предела проста: мало никому не покажется.
Источник: ria.ru
