На днях на военно-морской базе Пхентэк близ Сеула прошла поминальная церемония и похороны моряков с корвета "Чхонан", погибшего при невыясненных обстоятельствах в ходе боевого дежурства 26 марта сего года в Желтом море. Корабль водоизмещением 1200 тонн по непонятным причинам взорвался, разломился пополам и затонул в считанные минуты, что крайне необычно для судов такого класса. Из 104 членов экипажа 46 человек погибли. Для Южной Кореи это самая крупная морская катастрофа за все время существования страны. Вопрос о причинах гибели судна и виновниках трагедии остается в центре внимания.
Россия в первые же дни после гибели корабля проявила участие к человеческому горю; с соответствующим заявлением выступил МИД РФ, по случаю объявленного в Республике Корея национального траура Президент Д.А.Медведев направил руководству РК телеграмму соболезнования.
И только недоумение могут вызывать попытки определенных кругов перевести человеческую трагедию в политическую плоскость.
В Сеуле обращают внимание на то, что погибший корабль нес патрульную службу вблизи морских границ с КНДР - в той зоне, которую в Пхеньяне считают "спорной акваторией" между Севером и Югом. Именно здесь в 1999 и 2002 гг. разыгрались кровавые баталии с участием катеров ВМФ двух сторон. Последняя стычка произошла в ноябре 2009 г., причем северокорейцы, покинувшие место боя со значительными потерями, публично обещали отомстить "агрессорам" за унижение.
Такова канва, вроде бы не имеющая отношения к нынешнему сюжету. Сразу после гибели корвета и на начальных этапах следствия (в нём, кстати, наряду с южнокорейцами принимают участие эксперты из США, Великобритании, Австралии и Швеции) версия о наличии "северокорейского следа" решительно отметалась. Это, в частности, подтверждалось ссылками на данные американской космической и звукоакустической разведки, которые не зафиксировали присутствие судов КНДР вблизи района катастрофы с "Чхонаном".
Однако с течением времени подозрения в отношении северного соседа на Юге Кореи начали планомерно усиливаться. После осмотра поверхности и внутренних отсеков судна, которое было поднято со дна моря и доставлено на берег 24 апреля, комиссия пришла к предварительному заключению, что корабль затонул в результате взрыва под днищем корпуса и что наиболее вероятной причиной его гибели стал "бесконтактный внешний взрыв". Несмотря на неокончательный характер такого вывода, политики и высокопоставленные военные в Сеуле заговорили о том, что "Чхонан" стал жертвой целенаправленной минной или торпедной атаки со стороны Северной Кореи.
При полном отсутствии доказательств южнокорейские СМИ время от времени повторяют, что полная картина трагедии может оказаться так никогда и не восстановленной. На этом фоне военные в Сеуле чуть ли не со смаком заговорили о том, что "все северокорейские субмарины оснащены тяжелыми торпедами с 200-килограммовыми боеголовками и что вся добытая в ходе следствия информация указывает на то, что атака была произведена именно с применением такой тяжелой торпеды." В ответ на возражения -сонары не засекли никакой необычной военной активности северокорейских ВМФ в мелководном районе, где произошла трагедия (корвет затонул на глубине не более 30-40 метров), - южнокорейские СМИ с подачи" военных экспертов" с ходу предложили еще более экзотическую версию. Оказывается, потопление судна могло стать… результатом работы "живых торпед" - подводников-камикадзе или же акустических мин, которые якобы доставляются малыми субмаринами, двигающимися со скоростью порядка 2 км/час - в силу чего радары неспособны зафиксировать их активность.
Категорические заявления северокорейцев об их непричастности к гибели корвета сразу же отмели в Сеуле как "не заслуживающие внимания": мол, Пхеньян никогда не признавал своей вины за содеянное, даже перед лицом прямых улик.
На официальном уровне руководство РК пока воздерживается от обвинений в адрес КНДР, заявляя, что позиция правительства будет определена с учетом окончательных итогов и выводов следствия. В то же время (как бы в неофициальном порядке) делаются прозрачные намеки на то, что если будут добыты неопровержимые доказательства причастности Пхеньяна к инциденту, то встанет вопрос о принятии ответных мер - и не только в плане двусторонних отношений между Севером и Югом, но и в более широком международном контексте.
Нагнетание подобных настроений носит не случайный характер, вызывая серьезные опасения по поводу дальнейшего развития ситуации на Корейском полуострове и вокруг него.
Обществу навязчиво внушается мысль о том, что в деле о гибели "Чхонан" без Северной Кореи не обошлось (повторяем: никаких фактов в подтверждение этого не приводится!). Складывается впечатление, что в Сеуле и не заинтересованы в объективном расследовании, а руководствуются политической конъюнктурой. Ведь в итоге может выясниться, как и предполагают независимые эксперты, что причиной трагедии стали ошибки при проектировании и строительстве судна или же оно "напоролось" на забытую южнокорейскую мину, многие из которых, обладающие мощным зарядом, были установлены еще во времена правления генерала Пак Чжон Хи. Отработка этих версий чревата "потерей лица" для Ли Мен Бака, который, скорее всего, не решится предать гласности факты, бросающие тень на национальное судостроение и влиятельные военные круги. А вот использование трагедии "Чхонана" для «сплочения нации» на антисеверокорейской основе выглядит «удачным ходом» в плане укрепления позиций администрации и правящей в Южной Корее партии в преддверии предстоящих в начале июня с.г. выборов в местные органы власти.
Ещё тревожнее то, что есть тенденция не допустить локализации вопроса в рамках двусторонних межкорейских отношений. На первый план начинает выступать готовность Сеула отыграть сценарий "по полной программе", придав ему «подобающий» международный резонанс.
Судя по сообщениям южнокорейских СМИ, в РК уже приступили к отработке вариантов ответных действий против Пхеньяна, включая возможное вынесение вопроса на обсуждение в Совет Безопасности ООН на предмет выработки новой жесткой санкционной резолюции в отношении КНДР. Одновременно в Сеуле заговорили о необходимости "взять паузу" в переговорах с КНДР по ядерному урегулированию. Министр иностранных дел РК Ю Мен Хван без обиняков заявил, что «Южная Корея будет против возобновления шестисторонних переговоров, если выявится причастность Северной Кореи к потоплению "Чхонан"».
Сейчас официальный Сеул пытается привлечь на свою сторону Москву и Пекин, настаивая на необходимости «широкого международного консенсуса» по данному вопросу. В ходе встречи с Председателем КНР Ху Цзинтао во время посещения ЭКСПО в Шанхае Ли Мен Бак, судя по сообщениям его пресс-службы, провел "углубленное обсуждение" инцидента с корветом, что якобы заложило основу для совместных ответных действий в отношении КНДР. Одновременно на новостной ленте МИД России появилось сообщение о том, что в ходе встречи заместителя министра иностранных дел А.Н.Бородавкина с послом Южной Кореи в Москве также обсуждался вопрос о расследовании обстоятельств гибели корвета "Чхонан". Подробности обсуждения не приводятся.
Необходимо со всей ответственностью подчеркнуть: в настоящий момент трагедии с южнокорейским судном искусственно придаётся всё более широкий разворот. С подачи консервативных кругов Южной Кореи на первый план выдвигаются факторы, способные серьёзно осложнить ситуацию вокруг переговоров по денуклеаризации Кореи, военно-политическую обстановку на Корейском полуострове в целом. Худшим из возможных вариантов стали бы жесткие действия Сеула против Пхеньяна под флагом "возмездия", а затем – не менее резкий ответ КНДР. То и другое вместе может загнать развитие событий в тупик опасной конфронтации. Нестабильность в Корее, сопряженная с враждебностью Юга и Севера и воспроизводимая перманентными кризисами, впрямую затрагивает интересы соседних государств, включая Россию.
Александр ВОРОНЦОВ
Олег РЕВЕНКО
Источник: fondsk.ru
