Южная Корея вернулась к идее строительства газопровода из России через Северную Корею. И хотя с экономической точки зрения проект крайне выгоден для всех участников, вот уже много лет его реализация заморожена. Почему Сеул решил реанимировать эту идею сейчас и есть ли шанс на ее воплощение в жизнь?
Президент Южной Кореи Мун Чжэ Ин пообещал продвигать проект строительства газопровода из России через КНДР, передает южнокорейское агентство Ренхап со ссылкой на выступление президента в четверг в Берлине в Фонде имени Кербера (Körber-Stiftung).
«Противники называли традиционные аргументы против газопровода – Южная Корея подсадит себя на эту трубу, КНДР будет шантажировать, манипулировать, угрожать»
Выразив надежду на развитие экономических связей с КНДР, Мун Чжэ Ин заявил, что тогда «можно будет продвигать и сотрудничество в Северо-Восточной Азии, в том числе в соединении газопроводом Юга, Севера и России». Кроме того, получит вторую жизнь проект соединения железных дорог двух корейских государств с выходом на Транссиб.Предварительные договоренности о поставках российского газа были достигнуты президентами РФ и Республики Корея еще в 2008 году. С Северной Кореей переговоры начались в сентябре 2011 года, когда Газпром и южнокорейская компания Kogas подписали дорожную карту. Общая протяженность газопровода оценивалась в 1,1 тысячи километров в случае, если будет выбран самый короткий маршрут, из них 700 километров – через Северную Корею. Kogas оценивала стоимость строительства участка газопровода через территорию КНДР в 2,5 млрд долларов. Предполагалось, что газ должен будет пойти по трубе уже в 2017 году, однако воз и ныне там. Мощности трубы назывались разные – от 12 до 20 млрд кубометров в год.
С экономической точки зрения это крайне привлекательный проект, причем для всех трех сторон. Для России это новый рынок сбыта, диверсификация поставок газа, что в новых обстоятельствах (надежды США вытеснить Газпром из Европы) выглядит не менее логично. К тому же в Южной Корее (как и в Китае) ожидается рост спроса на энергоресурсы. Наконец, это усиление политического влияния России в регионе.
Очевидна выгода и для Южной Кореи, которая лишена собственных месторождений. «Корея покупает сжиженный природный газ. Все азиатские страны заинтересованы в трубопроводном газе, потому что он всегда дешевле. Именно поэтому Япония тоже периодически возвращается к теме трубопровода», – говорит гендиректор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов.
Очевидна выгода и для Северной Кореи, которая получит деньги за транзит российского газа.
Проект давно был бы реализован (намного раньше, чем та же «Сила Сибири», по которой газ потечет в Китай), если бы не Северная Корея и ее отношения с соседом.
Идея газопровода периодически то реанимируется, то снова откладывается в долгий ящик. Подход зависит от взглядов действующего президента Южной Кореи на Северную. «Когда там был Но Му Хен, он продвигал политику «солнечного тепла», то есть привлечения Северной Кореи к совместной деятельности и тем самым изменения страны мирным путем. При нем и заговорили о проекте газопровода, и дублетом шел также проект строительства железной дороги через Северную Корею, чтобы возить грузы по Транссибу. Предыдущий президент Южной Кореи продвигал совершенно другую политику: разговор с Северной Кореей бессмыслен, это изгои, враги, никакого солнечного тепла, будем обороняться. Но поскольку выборы выиграл опять сторонник сближения с Северной Кореей, то реанимировали проект строительства газопровода из России», – объясняет Константин Симонов.
Однако проблемы и риски проекта никуда не исчезли. «Противники называли традиционные аргументы против газопровода – Южная Корея подсадит себя на эту трубу, КНДР будет шантажировать, манипулировать и в случае чего может перекрыть транзит. Хотя надо понимать, что Южная Корея имеет СПГ-терминалы, поэтому при отключении газопровода она не окажется отрезанной от ресурса. Когда у страны есть другой источник газа, смысла перекрывать трубу нет», – отмечает глава ФНЭБ.
Это для Европы перекрытие транзита Украиной угрожает европейской энергобезопасности. Но в случае с Южной Кореей ситуация иная. У нее есть импортный газ, просто он очень дорогой.
Перспективы реализации этого проекта зависят от того, решится ли кто-то взять на себя риски в этой сложной истории с Северной Кореей.
«Когда ранее с Газпромом велись переговоры по газопроводу, главный вопрос был следующий: а где будет пункт сдачи-приема российского газа? И Газпром говорил, что готов проинвестировать строительство трубы, но газ будет отдавать на границе России и Северной Кореи, а транзитные риски – ваши. Но Южная Корея хотела брать газ на границе между двумя Кореями, и чтобы Газпром нес транзитные риски. На этом разговор и заканчивался», – рассказывает Симонов. Он уверен, что сейчас возникнут ровно те же вопросы. И Газпром вряд ли захочет взвалить на себя такие риски. Тем более, по его словам, серьезного профицита газа на Дальнем Востоке с учетом строительства третьей очереди СПГ-терминала нет. Спокойней продолжать работать с азиатскими странами через поставки СПГ.
Интересно, что в 2013 году появилась идея пустить газопровод в Южную Корею по морскому дну. Это сразу бы сняло все политические риски, связанные с КНДР. Однако прокладка труб или кабеля по дну в районе Корейского полуострова очень затруднительна, так как дно там имеет сложный рельеф, а регион считается сейсмоопасным.
Источник: vz.ru
