Когда в начале мая мы только начинали обсуждать использование газа на транспорте, идея действительно витала в воздухе, а премьер уже заявил о необходимости рассмотреть возможность перехода на газомоторное топливо (ГМТ). Но мало кто думал, что серия необходимых организационных совещаний будет проведена столь быстро. Сейчас же новости пошли сплошным потоком — даже не хочется их пересказывать. Здесь и планы по созданию сетей заправок, и возможность отмены транспортного налога для машин с газобаллонным оборудованием (ГБО), и подготовка системы различных льгот и преференций. Целевым показателем названо увеличение числа автомобилей на газомоторном топливе в 25 раз к 2030 году — до 2,5 млн. машин. Хотя официально одним из основных преимуществ перехода на газомоторное топливо считается экология, у многих возник вопрос, почему именно сейчас реализация этих идей интенсифицировалась? На наш взгляд, тут сыграла сумма факторов.
Во-первых, рост газовой добычи «Новатэка» и «Роснефти», с которыми «Газпрому» приходится делиться не только экспортными, но и внутренними рынками сбыта. Сейчас эти компании фактически «отбирают» некоторых потребителей у «Газпрома». Но такой подход имеет и очевидные издержки, и ограничения. Проще создать новые рынки для газа. Не случайно «Роснефть» уже объявила о намерении потратить 2 млрд. долларов на создание тысячи газовых заправок.
Во-вторых, на таком фоне сейчас начинается стагнация российской нефтяной добычи. Последние годы она достаточно активно росла, вышла на уровень 520 млн. тонн в год. Но далее по всем отраслевым прогнозам в лучшем случае она останется на этой планке. Добыча на старых месторождениях падает, ввод новых едва компенсирует это падение. Это может быть и неплохо — больше останется про запас. Но экономика, несмотря на текущие негативные тенденции, потихоньку растет, а значит — больше внутреннее потребление, меньше остается на экспорт. Ну и, скажем прямо, дополнительные экспортные объемы не помешают.
Напомним, что основные экспортные доходы страна получает от нефти, а не от газа. Кроме того, нефть — намного более удобный для экспорта товар. В отличие от газового рынка, тут есть полностью сложившаяся система ценообразования, что упрощает переговоры. Возможность дешевых танкерных перевозок не привязывает продавцов к конкретным покупателям, что не дает последним возможность диктовать условия, и так далее. Поэтому увеличивать внутренний газовый рынок, высвобождая дополнительные объемы нефти на экспорт — решение логичное.
Возникает вопрос: а почему остальным странам, потребителям нашей нефти, не начать переход автотранспорта на газ? Тогда им просто не понадобилась бы наша дополнительная нефть. Конечно, постепенно этот процесс также будет идти, но не слишком уж интенсивно. Причина простая — мировые (особенно азиатские) цены на газ не так значительно отличаются от нефтяных, чтобы переход на ГМТ стал сильно выгоден.
Из этого следует и основное условие успеха мероприятия в нашей стране: внутренние цены на газ должны быть значительно ниже мировых. Сейчас «Газпром» пытается вывести их на так называемый уровень «равнодоходности»: то есть цена на европейском рынке за минусом экспортной пошлины (30%) и расходов на транспортировку. Но у этой схемы много противников: дешевый газ должен стать нашим конкурентным преимуществом, особенно на фоне огромных запасов газа и сурового климата. Совсем дешево продавать газ ни к чему — нет стимулов к сбережению, но и выходить на цены, близкие к мировым, тоже было бы неправильно.
Недавний «Прогноз-2040» Института энергетических исследований РАН оценил предельные цены на газ, при которых переход на ГМТ был бы оправдан. Как видно из рисунка, при нынешних долгосрочных целях по ценам на газ в России, перспективы газомоторного топлива у нас даже ниже, чем в странах-импортерах «голубого топлива». А проще говоря, если рассчитывать на нынешние планы по росту газовых цен, то экономических стимулов к переходу на газ на долгосрочную перспективу у нас просто нет.
Сейчас, когда появляется конкуренция производителей, вновь запускаются биржевые торги газом, а вот теперь сделана ставка на газомоторное топливо, можно надеяться, что схема «равнодоходности» так и не будет реализована. В таком случае выиграют почти все. Государство увеличит объемы нефтяных доходов. Три упомянутых компании получат новые рынки для своего газа. Само собой, выиграют сторонники использования газомоторного топлива. И даже те, кто захочет по-прежнему ездить на бензине или дизтопливе, — тоже. Ведь конкуренция с ГМТ будет сдерживать рост цен и на традиционных заправках. Но даже при активном росте сектора ГМТ, использование газа на транспорте составит небольшую долю от общего потребления «голубого топлива» в стране. Так что больше всех от низких внутренних цен должны выиграть промышленность и бытовые потребители.
Кстати, в тех же США государство выделяет субсидии при переводе автотранспорта на газ. И у нас, несмотря на некоторую шумиху, строго говоря, ничего особенного не происходит. Государство выполняет одну из своих функций и делает ровно то, что и должно делать в самых различных сферах, — создает систему поддержки перспективной, но пока неокрепшей отрасли.
Источник: Однако
