«Может быть, я неправильно оцениваю ситуацию, но по отзывам складывается такое ощущение, что в Роспатенте сидят так называемые "дети Сороса" и их цель - "не пущать" и "сливать"». Это вывод читательницы нашего сайта — россиянки с двумя гражданствами, проживающей в Кёльне. По собственному признанию, у нее в запасе имеется большое количество оригинальных идей, но, решив монетизировать некоторые из них, она сразу споткнулась при получении патента в России.
Заинтересовавшись этой темой, мы тоже решили окунуться в дебри патентоведения. Посещение сайта Роспатента вызвало в голове немалый сумбур. Специфический язык, множество ссылок на пункты и пfраграфы неведомых Положений и Постановлений убеждали: разобраться в россыпи терминов под силу лишь специалисту. Самым понятным был раздел о пошлинах. Любой посетитель сайта с помощью калькулятора легко рассчитает, сколько он должен выложить за подачу заявки, к примеру, на изобретение. Об остальных выплатах (на этом этапе из его кармана, а не наоборот) в процессе оформления патента современному изобретателю тоже забывать не надо. Как и о том, что сроки получения патента имеют большую вилку — от года до нескольких лет, если делопроизводство затянется, а оно может.
Короче, если бы мастер-самоучка Иван Петрович Кулибин в свое время решил запатентовать свое первое изобретение, на этом бы его научная деятельность могла финишировать. Хорошо что он презентовал императрице Екатерине II чудо-часы, и та, пораженная, назначила его заведовать механическими мастерскими Академии наук. За свои изобретения получал жалованье. В итоге Отечество прославил и в историю вошел.
Нынешним кулибиным, похоже, в этом отношении грозит забвение. Пробиться со своими гениальными — без юродства — изобретениями многим не дано. Новаторы-ветераны не зря с ностальгией вспоминают советские времена. В СССР, незадолго до его распада, во Всесоюзном обществе изобретателей и рационализаторов (ВОИР) было зарегистрировано более 3,5 миллиона умельцев. Да незарегистрированные плюсом шли. Башковитых людей поощряли: награждали нагрудными знаками и званиями, за изобретения и рацпредложения выплачивали гонорары и выдавали авторские свидетельства. Внедрение новинки не было заботой ее автора, все брало на себя государство. Вместе с правом собственности на изобретение, кстати. Однако при желании человек мог «выправить» патент на себя. Но тут уж он действовал на свой страх и риск, в одиночку, без помощи специалистов своего предприятия и государства.
Впрочем, индивидуалистов в советской стране было мало. Изобретатели, как и весь народ, прежде думали о Родине, уж потом о себе. Они и после развала Союза о стране думали: об инновациях волновались, предлагали, как дела с изобретательством поправить, писали об этом в Москву. Но в России царил экономический хаос. Власть, решив, что рынок сам все расставит по местам, самоустранилась от решения многих проблем. В том числе в области изобретательства. В России просто-напросто взяли на вооружение западную модель патентоведения, осложнив местными особенностями — коррупцией, бюрократизмом и халатностью. Результат не замедлил сказаться. Так, в пору расцвета, в середине 70-х годов прошлого века, доля России в общемировом объеме поданных национальных заявок на изобретения составляла 25,8%; США — 14,6%, Японии — 30,6%. А уже к концу 90-х этот показатель выглядел так: Россия — 2,6%, США — 15,2%, Япония — 44,6%. Из мировых лидеров в сфере изобретательства РФ скатилась во второй и даже в третий десяток стран.
Понятно, что сейчас положение не столь удручающе криминализировано. К примеру, в нулевых годах Роспатент открыто и по делу критиковали за внедрение «ускоренной» процедуры экспертизы и регистрации товарных знаков за дополнительную плату (раз в 10 выше тарифов, что было не по карману малому и среднему бизнесу, а крупным компаниям — вполне); за рекламу в своих стенах коммерческих аффилированных фирм, занимающихся патентной деятельностью; за «миграцию» сотрудников и экспертов Роспатента в бизнес-структуры, занимающиеся оформлением прав на объекты промышленной (интеллектуальной) собственности. Сегодня столь вопиющих нарушений ведомство не допускает. Но поводов для недовольства у желающих оформить патент все равно много.
Дело в том, что процесс этот стал затратным как по времени, так и по деньгам. Почему? Патентование превратилось в прибыльный бизнес. Не способные что-либо изобрести сами, часть интеллектуалов плотно оседлали процесс оформления прав собственности на чужие изобретения. Патентных бюро в России, что грибов после дождя. Только в Москве и Московской области, к примеру, действуют 73 таких организации. Расценки разные. Зависят и от региона, и от конкретной услуги. Если пошлина на подачу заявки на изобретение стоит 850 рублей, то услуга патентного поверенного, который эту заявку будет оформлять и подавать, оценивается в 70 тысяч рублей. Новатор, решивший получить патент на свое изобретение, обязательно упрется в бетонную стену и поймет, что прошибать ее придется собственным лбом. Или собственными деньгами. Хотя на первый взгляд, никаких подвохов нет. Интернет предлагает ответы на любые вопросы соискателей патентов. Отвечают, понятное дело, эксперты — патентные поверенные. Ненавязчиво подчеркивая, что процесс этот по силам только специалистам, что экономя деньги, вы теряете время, за которое кто-то шустрый ваше изобретение непременно сопрет, и вы в итоге потеряете все.
Даже Федеральная служба по интеллектуальной собственности, иначе говоря Роспатент, лоббирует патентные бюро. Например, консультируя народ на предмет зарубежного патентования, эта госструктура прямо рекомендует: «В большинстве юрисдикций взаимодействие нерезидентов с национальным патентным ведомством осуществляется через посредника. В качестве посредника обычно рекомендуется привлекать патентного поверенного, обладающего подтвержденной государством квалификацией, позволяющей избежать неоправданных затруднений при ведении дел с патентным ведомством. Сведения о зарегистрированных патентных поверенных Российской Федерации представлены на сайте ФИПС (Федеральный институт промышленной собственности, действует при Роспатенте — авт.). Сведения о патентных поверенных и представителях зарубежных стран размещаются на официальных сайтах патентных ведомств».
Вряд ли нашу читательницу и других изобретателей утешит, что платить за патент нужно не только у нас, но и в других странах. И времени на это уходит полно. В той же Германии, где сейчас проживает автор письма, «длительность получения патента на изобретение в среднем составляет 24-30 месяцев при условии, что ходатайство о проведении экспертизы по существу подается в течение 4 месяцев от даты подачи». Через полтора года от даты подачи заявка на изобретение публикуется, и информация о ней становится общедоступной. Это делается специально. Чтобы в течение следующих трех месяцев после публикации приоритетной заявки любое лицо могло подать возражение против выдачи патента. И надо доказывать через суд, что ты действительно был первым и что изобретение действительно твое. В ФРГ выдачей патентов занимается Ведомство по патентам и товарным знакам Германии. Там можно получить национальный патент. Но действовать он будет только на территории этой страны. Если же кто-то хочет прорваться на общеевропейский рынок, то и оформлять ему придется Европейский патент. Понятно, и процедура здесь сложнее, и стоит такой патент дороже.
Позволю себе процитировать еще один фрагмент письма в нашу редакцию:
«Я также пыталась найти данные о способах и возможностях патентования здесь, в Германии и на территории Европейского союза, - пишет автор. - Организация, занимающаяся этим, называется Europaisches Patentamt. Так вот, они тоже не могут полностью гарантировать отсутствие утечки информации. Когда зашла на главную страницу их официального сайта, все было в порядке. Стоило перейти к поиску способов пересылки сообщений, как тут же высветилось окошко: «Осторожно, возможно сейчас Ваше сообщение читает третье лицо. Закрыла страницу и в этот же момент столкнулась с объявлениями такого рода: «Вы хотите запатентовать свое изобретение? Мы поможем Вам/приглашаем Вас сделать это в США». Комментарии, как говорится, излишни».
Тем не менее, давайте поговорим и об американской системе. По идее, запатентовать изобретение там может сам автор, заплатив пошлину $500. Но это тот же случай, что и в России, и в Европе. Правила столь сложны, а патентные поверенные так настойчивы, и многие предпочитают отдать деньги им. Гонорары «плавают» от $3000 до $180 тысяч. К слову, практически во всех странах срок действия патента исчисляется 20 годами. И ежегодно его следует подтверждать — деньгами. Так, в России через 11 лет пошлина составит 3650 рублей, а в США - $3800.
Говорить, что американская патентная система совершенна, было бы большой натяжкой. Здесь живут деловые люди, которые сразу уточняют, что «патент подают не для того, чтобы показать всем, что ты первый изобрел, и патент не берется для того, чтобы что-то производить. Он берется, чтобы исключитьдругих из бизнеса». Отсюда и расплодившиеся в стране так называемые патентные тролли. Это не изобретатели, а предприниматели, финансисты. Дело в том, что изобретатели или компании часто продают свои права на технологию, чтобы получить деньги для продвижения своих идей. А купившие эту технологию (чаще всего речь идет о программном обеспечении) тролли судятся потом со всеми подряд. Скажем, сразу несколько троллей утверждали, что это они изобрели Wi-Fi и грозили судом всем барам, ресторанам и отелям, где он есть. Якобы, все должны им денег. Так как ответчику приходится платить огромные судебные издержки (до нескольких миллионов), некоторые предпочитали «договариваться» и платили дань. Даже президент Обама обвинил патентных троллей в том, что они пытаются «украсть чью-то идею, а потом стянуть деньги с производителей» и призвал Конгресс принять меры, чтобы положить этому конец.
Какой вывод следует из всего сказанного? Если изобретатель один-одинешенек, то либо патент обойдется ему очень дорого, либо он просто его не получит, не будучи специалистом в области патентоведения. Что делать? Во-первых, можно щедро и бескорыстно одарить человечество, обнародовав свою идею. Публичная разработка принадлежит всем, а слава - изобретателю! Во-вторых, выгодно творить в большой успешной компании. Изобретатель там занимается своим делом, а имеющийся в штате патентный поверенный — своим. В накладе никто не остается.
Что же касается всей страны, может быть, не стоит слепо копировать Запад? Посмотрим, как обстоят дела с изобретательской активностью в Китае. По этим показателям он обошел Россию еще в середине 90-х годов. Так, в 2000 году патентное ведомство КНР приняло 170 690 заявок на изобретения (российское — 28 688). При этом 140 273 заявки подали национальные заявители, а 30 417 — зарубежные (у нас соответственно — 23 377 и 5311). А теперь, как говорится, внимание — вопрос. Какую систему использовал наш восточный сосед? Оказывается, нашу, союзных времен, и Японии 50-60-х годов. Это были «индивидуально ориентированные материальные стимулы, социальные и трудовые льготы для изобретателей, налоговые льготы для изобретателей и фирм пользователей, централизованная государственная поддержка». Китай использовал нашу систему и выиграл. Мы отказались от нее и проиграли. А может стоит снова пересмотреть правила игры? Чтобы кулибины не простаивали.
Источник: Politrussia
