Мексика с начала 2023 года заняла место крупнейшего торгового партнера США. Общий объем товарооборота, по официальным данным американских властей, за январь — апрель составил около $263 млрд, или 15,4%. На втором месте — Канада с совсем незначительным отставанием — 15,2% от всего товарооборота. Китай, который раньше был основным торговым партнером США, теперь лишь на третьем месте — около $205 млрд, или около 12%. Но значит ли это, что Мексика приходит на смену КНР в качестве "мастерской мира", а Вашингтон наконец может сократить экономическую зависимость от Пекина, что, в свою очередь, откроет дорогу для прямого (военного?) столкновения крупнейших экономик?
Дела недавних дней
Представление о Китае как о "мастерской мира" устоялось настолько, что кажется, так было всегда. Но реформы Дэн Сяопина, запустившие взрывное развитие экономики Китая, начались только в 1978 году, и их результат проявился далеко не сразу. Становление КНР как крупнейшего экспортера промышленных товаров и в силу этого одного из ведущих игроков в сфере мировой торговли произошло только в 1990-е годы.
Принятие Китая во Всемирную торговую организацию (ВТО), что упростило для Пекина режим торговли с западными странами и прежде всего — с США, стало отражением его возросшей роли в мировой экономике. Однако случилось это и вовсе только в 2001 году. На тот момент Канада и Мексика были ведущими торговыми партнерами США. Понадобилось еще три года, чтобы объем торговли между Соединенными Штатами и Китаем превысил объем между США и Мексикой. А на первое место по объему товарооборота Китай вышел, опередив наконец Канаду, только в 2008 году.
Ситуация остается очень динамичной, несмотря на, казалось бы, постоянный фон напряженности в отношениях между США и Китаем. Объем торговли между двумя странами продолжал стабильно расти до "торговой войны" 2018 года и введения США дополнительных тарифов на ряд китайских товаров. После этого Мексика и Канада вышли на первые места по показателям товарооборота. В самый разгар пандемии коронавируса в 2020 году ситуация вновь изменилась. Засевшие по домам американцы стали массово покупать произведенные в Китае компьютеры, смартфоны, ноутбуки и другую электронику, что привело к повышению доли торговли с Китаем в общем объеме товарооборота. Последний спад в торговле — почти на 25% от прежнего объема — стал отражением обострения отношений между Пекином и Вашингтоном уже во время администрации Джо Байдена и начавшихся на фоне конфликта на Украине разговоров о необходимости сокращения экономических связей с Китаем.
Но даже сам объем падения взаимной торговли свидетельствует, что речь скорее идет о результатах политического вмешательства, чем о принципиальных экономических сдвигах. Изменения внешней конъюнктуры могут привести к возвращению более "естественной", рыночной ситуации. Даже продолжение соперничества Вашингтона и Пекина, возможно, не помешает этому — падение объемов взаимной торговли произошло, когда противостояние двух стран перешло в острую фазу в 2018 году, до этого они стабильно росли.
Старый друг
Китай в 1990-х и начале 2000-х годов стал для США, да и значительной части остального мира, массовым поставщиком недорогих промышленных товаров, производство которых не требовало продвинутых технологий, собственных научных разработок и высококвалифицированного труда. Но ситуация изменилась. Китай теперь выходит на мировой рынок с продукцией Huawei, экосистемами социальных сетей, развитым машино- и автомобилестроением. В 2022 году почти половину экспорта из Китая в США составляли электроника и продукция машиностроения. Растет стоимость труда, что на протяжении последних нескольких лет ведет к переносу производств американских компаний из Китая в другие азиатские страны, например во Вьетнам.
Те же факторы действуют и в отношении непосредственных соседей США. В Мексике производство остается относительно недорогим — особенно по американским меркам, что снижает стоимость товаров по сравнению с произведенными в США. Это касается прежде всего продукции широкого потребления — одежды, обуви, мебели, — которую раньше выгоднее было покупать у Китая. Но и автомобилей. Крупнейшие американские автомобильные концерны производят машины в Мексике — Stellantis, General Motors, Ford. В результате экспорт из Мексики в США авто американских марок составляет около четверти всего мексиканского экспорта северному соседу. В 2010-х годах на потенциал Мексики в сфере автомобилестроения обратили внимание европейские и японские концерны, некоторые из них заявляли о планах строить там заводы по производству электромобилей.
С другой стороны, Мексика является очень емким рынком для американской продукции. Население страны составляет около 126 млн человек, что в три раза больше, чем в Канаде, при том что объем ВВП относительно небольшой — $1,27 трлн.
Растет также и экспорт из Мексики в США различной электроники, что может также свидетельствовать о наращивании прямых инвестиций в страну из-за рубежа, имеющую очень благоприятный режим торговли с Соединенными Штатами.
К югу от Рио-Гранде
Рост торговли США с Мексикой обращает на себя внимание еще тем, что происходит в условиях не лучших отношений между Вашингтоном и Мехико. Одним из главных раздражителей здесь является миграция. Президент Мексики Андрес Мануэль Лопес Обрадор не раз критически высказывался в адрес соседа. При администрации Дональда Трампа он отказался препятствовать мигрантам в движении к границам с Соединенными Штатами. Администрации Байдена удалось достичь определенных договоренностей в этом вопросе с Мехико, но сам миграционный кризис так и остается неурегулированным и грозит новыми проблемами.
Другой важнейший раздражитель, который фактически также относится к сфере торговли, хоть и нелегальной, получил название фентанилового кризиса. Фентанил используется для производства синтетических наркотиков. Мексиканские наркокартели в последние годы торгуют именно ими, а не "естественными" аналогами из Латинской Америки. Основная часть продукции идет в США. В некоторых штатах, географически близких к Мексике и с относительно мягкими законами в области оборота и употребления наркотиков, например в Калифорнии, сложилась очень тяжелая ситуация: за период с сентября 2021 года по август 2022 года от передозировки в результате употребления синтетических наркотиков умерло более 5,9 тыс. человек, что составляет около 86% всех смертей от передозировки опиатами. Республиканцы обвиняют демократов в неспособности справиться с этой угрозой. И эта тема наверняка получит громкое звучание на президентских выборах 2024 года.
Особую остроту фентаниловой проблеме придает тот аспект, что США убеждены — фентанил и его прекурсоры нелегально поступают в Мексику из Китая. В КНР производство этих веществ запрещено, однако, согласно публикациям СМИ, высокий спрос на наркотики в США обеспечивает существование незаконного бизнеса. Ухудшение отношений между США и КНР в последние годы привело к сворачиванию сотрудничества в сфере борьбы с организованной преступностью и наркотрафиком, что усугубило проблемы. В свою очередь, фентаниловый кризис, в котором американцы обвиняют Китай, ведет к дальнейшему ухудшению отношений.
Не помогает эта ситуация и развитию сотрудничества США с Мексикой: наиболее горячие головы из республиканцев, такие как Марджори Тейлор Грин, даже выступали за проведение военной операции против наркокартелей в Мексике. Президент Мексики решительно высказался против таких заявлений, означающих посягательство на суверенитет страны.
Дополнение, не замена
Фентаниловый кризис иллюстрирует ряд особенностей современной системы мировой торговли, а также торговых взаимоотношений стран Северной Америки и Китая как ее частного случая. Экономические связи и заинтересованность друг в друге настолько сильны и крепки, что далеко не всегда реагируют на изменения политической конъюнктуры. Это позволяет ставить вопрос о перспективах американо-китайских торговых связей и торговли — возможен ли в принципе полный разрыв экономического взаимодействия между двумя этими гигантами? Администрация Байдена уже неоднократно заявляла, что об этом речь и не идет, ограничения, мол, касаются только наиболее продвинутых технологий. Возможно, именно по такому пути и будет развиваться ситуация в ближайшие годы — изменение структуры импорта/экспорта, а не его прекращение. Мексика, думаю, конечно, полностью не заменит Китай, но и США вряд ли перенесут производство автомобилей в КНР — не из-за политических противоречий, а потому, что импортировать готовые авто в США оттуда будет куда дороже. Мексика, в свою очередь, не сможет заменить Китай в качестве экспортера редкоземельных металлов, которых у нее просто нет в необходимом количестве, зато поставляет в США нефть. Отсутствие экономической зависимости от одного партнера, диверсификация связей, а не полный их разрыв являются основой хозяйственной независимости.
Фентаниловый кризис стал во многом возможен благодаря тем же факторам, которые обеспечивали рост торговли между США и Китаем и между США и Мексикой. Экспорт и импорт идут через порты на Тихом океане, теми же путями идет и контрабанда фентанила и его прекурсоров. Если этот путь может использовать нелегальная торговля, очевидно, так же может поступить и легальная. Мексика, имеющая доступ и к Атлантическому, и к Тихому океану, может стать страной-посредником для торговли между США и Китаем в случае дальнейшего ухудшения отношений.
В конце концов, тот же конфликт на Украине позволяет сделать вывод — мировая экономика и торговля не являются заложниками прихотей политического руководства. Исключить Россию из мировой политической экономики и системы мировой торговли Запад не смог. Структура торговых взаимоотношений подверглась определенным изменениям, но продолжила работать; изменились торговые пути, но товары продолжили движение. Аналогичные процессы происходят сейчас и в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Мир меняется, и становление многополярного мира происходит различными путями.
Источник: tass.ru
