Известно ли вам, что в 1897 году на территории Беларуси проживало около 900 тысяч евреев? Их оказалось больше, чем поляков! 88% купцов в Минской губернии в то время были евреями, им же принадлежали все банкирские конторы города. А до 1938 года идиш считался одним из четырех государственных языков БССР — и название Минска на идише красовалось над главным входом вокзала. В июне 1901 года в Минске создали Еврейскую независимую рабочую партию. Она стала первой легальной политической партией во всей Российской империи! Правда, коммунисты предпочитают об этом не вспоминать. Как и о первом всероссийском съезде сионистов, случившемся в Минске в 1902 году. I съезд РСДРП собрал всего девять делегатов — а съезд сионистов около шестисот!
Этот съезд мог случиться в Одессе, Варшаве, Вильно, Белостоке — но выбрали именно Минск. Во-первых, добираться удобно, а во-вторых, сионистов среди местных евреев было много. Руководство Минской губернии не совсем понимало, кто эти люди и что им нужно — потому еще в 1899 году отправило всем полицмейстерам и уездным исправникам циркуляр с требованием «установить тщательное секретное наблюдение» за сионистами и «немедленно доносить» обо всем подозрительном. Шпионаж не увенчался успехом: сионисты своих не сдавали. Минский губернатор даже запросил тысячу-полторы рублей, чтобы платить доносчикам. Но Петербург решил, что это лишнее, и занял выжидательную позицию. Минский съезд, например, не разрешили и не запретили в одно и то же время. Полюбуйтесь словесной эквилибристикой из официального ответа: «Господин Министр Внутренних Дел, не признавая соответственным официально разрешить съезд евреев-сионистов в Минске, нашел, однако, возможным допустить таковой и отнестись к нему с терпимостью до тех пор, пока обсуждаемые на съезде вопросы не выйдут из строго определенных рамок задач так называемого сионизма». Так-то!
Рассказывают, что на самом-то деле проведение съезда стало возможно только благодаря роману между сотрудницей подпольной типографии Маней Вильбушевич, которая подрабатывала столяром и грузчиком, и чиновником Департамента полиции Российской империи Сергеем Зубатовым. Эрудированный специалист в области политического сыска сионизм поддержал («Если думают о Палестине, значит, в России в революцию не пойдут!») и сумел повлиять на министра Плеве. Мероприятие в Минске прошло хорошо, а любовь — не очень: 3 марта 1917 года, на следующий день после отречения Николая II, Сергей Зубатов застрелился.
Для минских евреев съезд был прямо-таки праздником. Зал «Париж», где происходили заседания, участникам казался громадным — но мест на всех не хватало. «Пройти было крайне затруднительно, и буквально приходилось прокладывать себе дорогу локтями», — жаловались очевидцы. Толпы людей осаждали здание. Организаторам даже пришлось посадить на окна по два сильных молодых парня, которые выталкивали желающих пролезть внутрь. На съезде работало около 70 журналистов из ведущих русских и еврейских изданий.
Жаркие дискуссии длились несколько дней — и закончились тем, что религиозные и светские сионисты пришли к компромиссу: и те, и другие одинаково важны, а потому должны работать на общее благо. Фотография, которую вы видите, была сделана на самом первом заседании съезда. Делегатов сфотографировали — а потом решили продавать такие карточки размером 70х80 см по 2 руб. на благо Еврейского фонда. Первыми покупателями фотографий стали сами делегаты.
