Колонизация России или патриарх Филарет как предтеча английской буржуазной революции

Глава 2

Два мира - две системы

1.

Итак, официальная версия истории гласит, что с 1605 по 1618 годы Московское царство вело тяжелую борьбу с польскими интервентами. В результате была одержана победа над захватчиками и, как символ этой победы, к власти пришла династия Романовых.  Вполне естественно было бы ожидать, что их правление будет опираться  на народную память о славной победе, а идеология – выдержана в антизападном -антипольском духе.

Ничего подобного. Наоборот, именно 17 век характеризуется  резким ростом западного,  прежде всего польского влияния.  Пытаясь  объяснить эту тенденцию, В.О. Ключевский (Русская история, ч.3,  Начало западного влияния на Россию)  говорит о стремлении Московского государства преодолеть свою отсталость. Но тут же сам задается вопросом: «Почему это началось в 17 в. Трудно сказать, отчего произошла эта разница в ходе явлений между 16 и 17 вв., почему прежде у нас не замечали своей отсталости...»

На наш взгляд этот рост западного влияния - прямой результат насильственного воцарения пропольской династии Романовых.

Ключевский говорит о постепенности перемен.  Однако , западные авторы, писавшие о Московии  конца 16-го  века, рисуют ее, как закрытую для контактов с Западом страну, похожую в этом отношении на мусульманские страны или Японию 19 века.

К  примеру: «...начало, которое цари употребляют для удерживания своих подданных в повиновении, состоит в

запрещении им выезжать из своей страны. Причиной этому есть страх, что они принесут много новых привычек, благодаря путешествию в чужих краях... Для иностранцев есть два  порта: Архангельск на севере и Астрахань на юге, при ycтье Волги. В первом ... торгуют по преимуществу англичане, голландцы и жители Гамбурга (les Hambourgeois), а во втором, который лежит почти у берега Каспийского моря — персы, турки (Tarus) и армяне... В Русской земле не знают и не употребляют ни латинского, ни еврейского, ни греческого языков, ни митрополит, епископы, монахи  или священники, ни князья или бояре, ни дьяки. или подъячие. Все они пользуются только своим собственным языком... Священники, которые называются еще у них попами (papas) не многим отличаются от простого народа, за исключением того времени, когда они совершают богослужение». Это из «Записок о Московии» (1579) Генриха Штадена, из главы с красноречивым названием «План обращения Московии в имперскую провинцию». Высказываются сомнения в общей достоверности записок Штадена, но примерно то же самое о жизни в Московии сообщают и другие авторы, относимые к 16 веку.
 
Вот Михалон Литвин, «О нравах татар, литовцев и москвитян» (1550): «Московитяне, татары и турки, хотя и владеют землями, родящими виноград, но вина не пьют, но, продавая христианам, получают за него средства на ведение войны...Во всех землях татар и московитян ... пьянство запрещено...Рассердившись на кого-либо из своих,  московитяне желают, чтобы он перешел в римскую веру, настолько она им ненавистна...Ни татаре , ни московитяне не дают женщинам никакой воли...Московитяне не готовят в войско воинов-наемников». Кстати, Литвин постоянно говорит о сходстве нравов московитян и татар. И, судя по первой фразе, не считает москвитян христианами.

А это  Чарльз Карляйль, «Описание Московии» (не ранее 1664 г.) «...женщины этой страны ... живут затворницами и преимущественно знатные. ... если замужние женщины живут так замкнуто, то девушки тем более, и если последние и выезжают, то покрывают свое лицо большою вуалью».

Эту «большую вуаль» я бы сопоставил, если уж не с паранджой, чтобы не дразнить «традиционного» читателя, то, во всяком случае, с головным убором русской казачки: «Голову покрывали несколькими платками или замысловатыми головными уборами: рогатыми кичками, тюрбанами, «корабликами». Поверх платков надевалась казачья соболья шапка. Близость к восточным традициям просматривается даже в деталях. Например, «знуздалка», или «замуздка», - платок, которым прикрывали часть лица. Этому обычаю никогда не следовали иногородние женщины, а казачек дразнили «татарками». Знуздалка была обычно красно-белого цвета. Концы шали уже поверх надетой знуздалки обертывались, прикрывая нижнюю часть лица и рот, вокруг шеи и повязывались спереди узлом» (Сайт Московского областного отдельского казачьего общества).

О затворничестве женщин пишут и Джон Мильтон (1608 -1674)  - да, да, тот самый – в своей «Московии»: «жены послушны и не выходят из дома». И в своей «Московии» (1549) Сигизмунд Герберштейн:  : «Заключенные дома, они только прядут и сучат нитки... весьма редко допускают женщин в храмы». Отмечу также и функциональную, и фонетическую близость русского терема и восточного гарема.

А вот об отношении к «западной» вере. Герберштейн: «Говорят, что подавая руку послу римской веры, государь считает, что подает ее человеку оскверненному и нечистому, а потому, отпустив его, тотчас моет руки». И более пространно у Рейнгольда Гейденштейнв «Записках о Московской войне» (1578-1582): «Они считают варварами или басурманами всех, кто отступает от них в деле веры, даже и тех, кто следует обрядам Римской церкви, и отвращаются от них, как от какой-то язвы, считая непозволительным иметь что либо общее с ними; вследствие такого убеждения явился обычай, что всякий раз, когда князья выслушивают иностранных послов, они имеют пред собою таз с водою, чтобы ею тотчас обмыть руки, как бы оскверненные от прикосновения иностранцев».

Поэтому вполне логична фраза путешественника в Московию  17 века Адама Олеария:  «Следует удивляться, как они тем не менее в 1610 избрали Великие князья Владислава, королевича польского».

Полагаю, что основная масса населения ничего в 1610 году об этом избрании не слышала, а потом было уже поздно.

Отметим попутно и обычай старообрядцев – то есть, всех «до-романовских»  русских – хоронить покойника в день смерти, завернув его в саван,  совпадающий с современным мусульманским обычаем.

2.

Вообще говоря, тот, кто считает, что хорошо представляет жизнь русских в 16 веке, будет, как и Адам Олеарий, порой испытывать сильное удивление. «Традиционные» историки не могут прочесть и объявляют тайнописью  надпись со Звенигородского колокола, отлитого якобы в 17 веке, но, скорее всего в до-романовскую эпоху.  Причем, «тайнопись», по их мнению, повествует о том, что колокол отлит по повелению царя Алексея Михайловича.

«Не читаются»  - сообщают, к примеру,  и о надписях на настенных таблицах при  входе в Успенский храм патриаршего Крутицкого подворья в Москве. А ведь считается, что храм был построен в 80-х годах 17 века.

Или вот сообщение в прессе о находке в 2009 году на раскопках  в Твери глиняной плитки, которую археологи относят в 16 веку, но надпись на которой расшифровать не могут.  (Оговорю, что эти надписи не относятся к арабским. Надпись на Звенигородском колоколе напоминает глаголицу).

Зато в том же 2009 году  иранский консул, увидев на выставке в Астрахани шлем Ивана Грозного, привезенный из Стокгольма, легко прочел на нем  арабские слова «Аллах Ахмад», прямо под которыми находится понятная без перевода надпись "Шелом Князя Ивана Васильевича, Великого Князя сына Василия Ивановича, господаря Всея Руси самодержца».

Много в последнее время писалось и об арабских надписях на оружии, хранящемся в Оружейной палате московского Кремля. В ее архиве находится рукопись с говорящим названием: «Рукописная опись Оружейной палаты Московского Кремля, составленная в 1862 году помощником директора Оружейной Лукианом Яковлевым. При составлении описи восточные надписи были разобраны муллою Хейреддином Агъевым, братом его муллою Зейэддином и отцом их ахуном московского Мухамеданского общества имамом Магометом Рафиком Агъевым. Москва, 1862 год». В основном, это  религиозные надписи, упоминающие Аллаха, Магомета и цитирующие Коран.  Причем на ряде сабель, так же, как на шлеме Ивана Грозного,  одновременно присутствуют надписи на арабском и кириллице. 

Или вспомним найденное Карамзиным в Троице-Сергиевой лавре «Хождение за три моря» Афанасия Никитина или же

«Написание Офонаса тферитина купца, что был в Индии четыре года» (конец 15 века), где автор часто переходит со славянского на тюркский с вкраплениями арабского и фарси, к примеру: «Олло худо, Олло акь, Олло ты, Олло акъбер, Олло рагым, Олло керим, Олло рагым елъло, Олло карим елло, таньгресень, худосеньсень. Бог един, тъй царь славы, творець небу и земли». Что традиционно переводят как «Господи Боже, Боже истинный, ты Бог, Бог великий. Бог милосердный. Бог милостивый, всемилостивейший и всемилосерднейший ты. Господи Боже. Бог един, то царь славы, творец неба и земли», хотя Олло акъбер или Аллах акбар понятно сейчас и без перевода. Или вот уже в самом конце «Хождения»: «Олло перводигырь! Милостью же божиею проеидох  же три моря. Дигырь худо доно, олло перводигирь доно. Амин! Смилна рахмамъ рагымъ. Олло акберь, акши худо, иллелло акши ходо. Иса – рухолло, аликсолом. Олло акберъ. Ла илягиля илл Олло. Олло перводигерь. Ахамду лилло, шукуръ худо афатад. Бисмилнаги рахмам ррагым. Хуво мугу ллязи, ля иляга ильля гуя алимул гяиби ва шагадати. Хуа рахману рагыму, хуво могу лязи. Ля иляга ильля гуа. Альмелику, алькудосу, асалому, альмумину, альмугамину, альазазу, альчебару, альмутаанъбиру, альхалику, альбариюу, альмусавирю, алькафару, алькахару, альвахаду, альразаку, альфаиагу, альалиму, алькабиру, альбасуту, альхафизу, альъррафию, альмавифу, альмузилю, альсемию, альвасирю, альакаму, альадьюлю, альятуфу!»  Здесь уже используем точный перевод   Зураба Гаджиева («Хождение Афанасия Никитина за новой верой» с сайта  «Исламская цивилизация»): «Во имя Аллаха Милостивого, Милосердного! Аллах велик, Боже благой. Иисус – дух от Аллаха, мир ему. Аллах велик. Нет бога, кроме Аллаха. Господь-промыслитель. Хвала Аллаху, благодарение Богу всепобеждающему. Во имя Аллаха милостивого, милосердного. Он Бог, кроме которого нет Бога, знающий все скрытое и явное. Он Милостивый, милосердный. Он не имеет себе подобных. Нет Бога, кроме Него. Он Властитель, Святость, Мир, Хранитель, Оценивающий добро и зло, Всемогущий, Исцеляющий, Возвеличивающий, Творец, Создатель, Изобразитель, Он Разрешитель от грехов, Каратель, Разрешающий все затруднения, Питающий, Победоносный, Всесведуший, Карающий, Исправляющий, Сохраняющий, Возвышающий, Прощающий, Низвергающий, Всеслышащий, Всевидящий, Правый, Справедливый, Благой».Зураб Гаджиев отмечает:  «Заключительная молитва в «Хожении» Афанасия Никитина состоит из трех частей: 1)общего прославления Бога, 2) искаженного написанием прославления Аллаха по 22—23 аятам 59-й суры Корана и 3) безошибочного по порядку и довольно точного по написанию перечня эпитетов Аллаха, начиная с 4-го по 31-е его «имя». Кроме того «упоминание Иисуса Христа: «Иса рухоало» («Иисус дух Божий») ... соответствует Корану: «Ведь Мессия, Иса, сын Марйам – только посланник Аллаха и его слово…, и дух его».

До нас дошло также большое количество монет с надписями на славянском и арабском языках.

Процитируем словарь Брокгауза-Эфрона: «В конце XIV в. возникает опять самостоятельный чекан монеты в России, вследствие требования ханов Золотой орды, чтобы князья помещали на своих монетах, вместе с собственными именами, и имена их сюзеренов-ханов. Так возникают русско-татарские монеты, имеющие на лицевой стороне имя хана (Тохтамыша), изображенное арабскими буквами, а на обороте имя князя (Андрея Храброго, Юрия Димитриевича Галицкого, Бориса Константиновича городецкого) или вел. князя, написанное по-русски (Димитрия Донского, Василия Димитриевича, Василия Темного). При Иоанне III прекращается упоминание на монетах имени хана, но арабские надписи, содержащие имя князя (Ибан = Иван, Михаила Теверчи — Михаил Тверской) еще встречаются. Их употреблением старались расширить область обращения монеты и открыть для нее восточные рынки. Русская монета XІV и XV вв. имеет вес и величину татарских диргемов этого времени. Название серебряной монеты было деньга (от татарско-персидского тенга)».

Это объяснение двуязычия монет «требованиями сюзеренов-ханов» кочует со страницы на страницу, но пусть мне объяснят, каким образом по монете можно определить, кто является сюзереном, а кто вассалом?  А если это нельзя сделать, то какой смысл в требовании? Да и что хотел расширить  Иван Грозный арабской надписью на своем шлеме?

Говоря о неожиданностях 16 века отмечу еще так называемые гамма-образные кресты на надгробных плитах.  Их извлекают из земли при раскопках. Их можно увидеть в Андронниковом монастыре в Москве, в Горицком монастыре Переславля-Залесского. Один я заснял рядом с храмом Воскресения Христова в Ново-иерусалимском монастыре. Крест напоминает дерево с двумя расходящимися в разные стороны ветвями. Там, где ветви соприкасаются со стволом, помещен кружок с  орнаментом.  А ведь по изображению на могиле можно с хорошей точностью определить эпоху. Меняется эпоха – меняется изображение. В 17 веке явно произошла смена эпох,  а не постепенное усиление западного влияния.

Сделаю небольшое отступление. О «странностях» русской истории, таких, как надпись на Звенигородском колоколе,  мусульманские  элементы в «Хождении»  Афанасия Никитина, арабские надписи на русских монетах, о тех же гамма-образных крестах часто  писали в последнее время представители «Новой хронологии» А.Т.Фоменко и Г.В. Носовский.  Может показаться, что я пересказываю их выводы. Но это не так.    Их выводы получены  по преимуществу на основе  работы  с  литературными текстами, что приводит к  копированию того, с чем они будто бы спорят:  мифические империи Чинхисхана, Александра Македонского или Древнего Рима они предлагают заменить столь же мифической империей древнерусских ханов.  По существу, представители «Новой хронологии» с блеском продемонстрировали: из  полного корпуса так называемых исторических источников  путем его редактирования можно получить какую угодно историю. При редактировании с объявлением  фальсификатами одного ряда источников мы получим традиционную историю, если же объявить фальсификатами другой ряд источников, то получается  другая  с виду история, например  Великая империя а ля Фоменко и Носовский. Но дело в том, что критерий достоверности тех или иных исторических источников лежит вне самой литературы.  В истории технологий, в экономической географии.   Технологическое превосходство  всегда обеспечивает превосходство военное и политическое.  Но ведь это англичане приплыли по морю в устье Северной Двины, а не русские корабли к устью Темзы. Первый оружейный завод в Туле построил в 1632 году голландец Винниус. Печатный станок  впервые появился в Майнце, а не в Москве. Великая империя русских ханов повисает в воздухе, и напоминает мне памятник Александру Македонскому в Салониках, где великий полководец в короткой  тунике – то есть голой задницей – сидит на  ничем не покрытой спине своего Буцефала. Так далеко не уедешь.

3.

Итак, в 16 веке Московское государство было закрытой  страной, в которой иностранцы жили строго в Немецкой слободе, а после общения с ними царь смывал с рук скверну.

А вот в 1638 году согласно «Росписному списку» они расселились по всей Москве без ограничений:    у Покровки находилось 57 иноземных дворов и среди них "двор немецкий мирской... где живет немецкий поп Индрик". На небольшом расстоянии, за Белым городом, в Огородной слободе стоял "некрещеных немец приходской двор, на нем ропата (то есть церковь - Авт.) немецкая, а в ней живет немецкой пономарь, стар и увечен, ружья нет", за старым Деревянным городом (то есть за современным Садовым кольцом - Авт.) промеж Сыромятной и Мельнишной слободы дворы иноземцев и литвы и немец" (Цит. по Павлов В.А. Конфессиональная политика русского правительства к иностранным подданным в России XVII - начала XVIII века, // ИГП. – 2008. - № 3).

Резкие перемены произошли и в армии:  « Приводили в порядок крепости по западному образцу. В начале 30-х годов появляются полки нового строя: пехотные (солдатские) и конные (рейтарские, драгунские).  Офицерами в них назначали иностранцев; рядовых набирали из вольных людей — дворян, каза¬ков, татар. Все они получали от казны жалованье и ору¬жие.  Появились в русской армии и наемники-иноземцы....  Ко времени правления царя Федора Алексеевича (1676-82)  число таких полков выросло до 48 солдатских (пехотных) и 26 рейтарских (кавалерийских). Для надзирания за этими полками, за работой командиров полков требовались и постоянные начальники, имеющие соответствующие знания, опыт управления такими полками.

В 1670 году система воинских чинов полков иноземного строя дополняется двумя генеральскими званиями - генерал-майор и генерал-поручик» (Там же). Таким образом, вовсе не Петр Первый начал реформы в армии по западноевропейским образцам.  Они начались  более чем за пол века до него. Вспомним, что именно  полки «иноземного строя» разбили под Симбирском  войска Степана Разина.

В 16 веке  москвитяне « считают варварами или басурманами всех, кто отступает от них в деле веры, даже и тех, кто следует обрядам Римской церкви, и отвращаются от них, как от какой-то язвы, считая непозволительным иметь что либо общее с ними», а в 17 веке мы видим в окружении московских правителей целую группу людей, прибывших в Россию и «насаждавших новые идеи».

В частности, Паисия Лигарида.  О нем словарь Брокгауза-Эфрона пишет следующее: Родился на острове Хиосе. В 1623 г. отправлен в Рим, где получил образование в греческой коллегии; окончил курс в 1635 г. со степенью доктора богословия. В это время Папой был Урбан VIII, который был очень заинтересован распространением католицизма на Востоке...».   Коллегия , которую окончил Лигарид, была иезуитской:  «Из последующей судьбы всех этих коллегий отметим то, что в середине XVII в., по папскому определению, воспитанники этих учреждений поступили в ведение особой римской конгрегации пропаганды (конгрегация de propaganda fide), причем, вступив на поприще для деятельности, они обязывались ежегодно или же через два года (в случае отдаленности) извещать конгрегацию о своем местопребывании, положении и трудах, вследствие чего коллегианты стали менее зависеть от ордена Иисуса, так как конгрегация пропаганды не находится в руках названного ордена (Алексей Лебедев.  ИСТОРИЯ ГРЕКО-ВОСТОЧНОЙ ЦЕРКВИ ПОД ВЛАСТЬЮ ТУРОК (1903), Изд. О.Абышко, С.-Петербург, 2004). Ну менее, так менее.  Продолжим цитировать словарь Брокгауза-Эфрона: «в 1662 г.  прибыл в Россию ... приобрел влияние на царя, благодаря своей учености".

А.М. Панченко называет Лигарида «главным царским идеологом» . (А.М. Панченко. Ст. Симеон Полоцкий  в Словаре книжников и книжности древней Руси, вып.3 (XVII в.), С.-П етербург, 1998). Он был «государевым оком» на церковных соборах 1666-1667 гг.

А переводчиком речей Лигарида с латыни и его ближайшим сотрудником  стал другой выпускник иезуитской академии -  Симеон Полоцкий.  «Последний вел протоколы соборов (он писал их латиницей на макароническом церковно-славянско-польском языке)» (Там же). Симеон Полоцкий «после Киевско-Могилянской академии  учился в Виленской иезуитской академии и скорее всего посещал и другие коллегии общества Иисуса... Польским и латинским языками владел свободно, «греческого же писания ничтоже знаяша»...в 1667 году  Алексей Михайлович назначил его наставником наследника престола Алексея Алексеевича... Симеон Полоцкий потратил  много  сил, чтобы добиться учреждения в Москве высшей школы, академии, по образцу Киево-Могилянской и Виленской ...  открывает в Московском Заиконоспаском монастыре латинскую школу... покои его в Заиконоспасском монастыре были прямо-таки роскошны... своих виршах Симеон Полоцкий  изображал московское общество то «младоумным», не достигшим совершенного возраста, то слепым и нуждающимся в свете истины, то, наконец, больным, которое требует уврачевания. Симеон Полоцкий ощущал себя именно тем «искусным врачом», который призван и в состоянии построить новую русскую культуру... Естественно, что Симеон Полоцкий пытался получить доступ к печатному станку: просветительская деятельность не может иметь успеха, если сочинения остаются в рукописях, если писатель трудится «для себя» или для немногих близких людей... ему удалось завести так называемую Верхнюю типографию, в которой он печатал свои литературные труды» (Там же).

Сразу же после переезда в Москву  Симеон Полоцкий пишет «Венец веры православнокафолической»,  к нему был приложен пространный катехизис. При написании их Симеон опирался на  пособие для пастырей бельгийца Жака Маршана (1585 -1648), которое пользовалось в Западной Европе большой популярностью. Цитаты из Библии Симеон брал либо из латинской Вульгаты, либо из текста Маршана (что одно и то же), а не из православной Библии. (Маргарита Корзо.  Внешняя традиция как источник вдохновения.  К вопросу об авторстве киевских и московских текстов XVII в. Два примера, Studi Slavistici, VI, 2009, 59-84).

Так что Василию Ключевскому вольно называть эти перемены  постепенными. Мы же видим, что происходила резкая смена всего уклада жизни, причем во всех ее сферах. Ч уть позже мы скажем и  о том, какая религия внедрялась в то время в Московском государстве. Впрочем, читатель, я думаю, уже догадывается.

Глава 3
Волга-Волга, мать родная, Волга, русская река!

1

Если, читатель, ты сумел дочитать этот труд до сих пор, то я больше не буду испытывать твое любопытство и перейду к обяснению того, с какой целью поляки оказались в Москве.

Если даже поверить в водевильную историю с Лжедмитрием, которая была нужна Романовым хоть для какого-то алиби, то и то ведь она - повод, а не причина  для похода в далекую  северную страну. Правда традиционная история убеждает нас, что в ту эпоху державы воевали просто потому, что так было положено: есть хоть какая мало-мальская армия – отправляйся, как царь Додон, в поход на неприятеля. Однако, опыт последних двух веков говорит нам, что без крайней нужды никто войн не начинал, предпочитая смертельному риску скучную, но зато не в пример более легкую мирную жизнь.

Вот и Наполеон отправился в поход на Москву вовсе не в стремлении завоевать Россию или захватить богатую добычу, а предотвращая  войну  на два фронта – с возможной коалицией Россия- Австрия- Пруссия, а также  желая принудить Россию к более строгому ведению  экономической блокады Англии. Империя Наполеона в то время находилась в глубоком кризисе и тянуть с решением  двух вышеуказанных задач он уже не мог.

Так за каким лядом поляки двинулись в Москву?

К этому вопросу вплотную примыкает другой: отчего Москва вдруг сделалась столицей русского государства?  Собственно, традиционных ответов на этот вопрос всего два.

Первый – благодаря удачному стечению  политических обстоятельств и личным качествам московских князей.

Согласно Карамзину, одно «ноу-хау» Ивана Калиты состояло  в следующем: «Благоразумный Иван – видя, что все бедствия России произошли от несогласия и слабости князей – с самого восшествия на престол старался  присвоить себе верховную власть над князьями древних уделов владимирских». А второе – в умении искусно интриговать во время поездок в Орду. Остается поверить, что князья других городов были напрочь лишены честолюбия и склонности к интригам. Иначе это объяснение ничего не объясняет.

Второй ответ – необычайно удачное географическое положение Москвы: на перекрестке  путей торговых и миграционных. 
Начнем с миграционных.   Возвышение Московского княжества  объясняется  массовой миграцией  в него населения, спасающегося от татарского разорения. При этом говорят как о миграции из владимирско-суздальских земель, так  и с  киевщины. Однако, если даже допустить, что татаро-монгольское нашествие  существовало в реальности, то и тогда Москва была разорена в 1237 году точно так же,  как затем Владимир и Киев. Более того, в 1382 году Москва была сожжена Тохтамышем, а  незадолго до этого в 1367 году все вокруг Кремля было выжжено литовцами.

В промежутке между первым татарским и литовским сожжением Кремль выгорел от пожара в 1331 году, а затем Москва горела еще три  раза  -  в 1335, 1337 и 1343 годах.  К прелестям московской жизни надо добавить «смертоносную эпидемию» 1353 года и великий мор 1364 года ( Тихомиров МН. «Древняя Москва. XII-XV вв.; Средневековая Россия на международных путях. XIV-XV вв.» (1947) : «Московский рабочий»; Москва; 1992. Глава 2. Великокняжеская Москва).

Словом, тихий уголок, куда народ  должен был  просто валом валить.

Теперь о торговых путях, на перекрестке которых якобы лежала Москва.
 

Вряд ли кто-то станет  подвергать сомнению то обстоятельство, что в рассматриваемую эпоху речные и морские торговые пути по степени удобства, а. следовательно, и по своей интенсивности значительно превосходили сухопутные.  И – в дальнейшем мы будем говорить об этом подробно – важнейшим торговым путем на территории европейской России был Волжский путь, а вернее путь от Астрахани на Каспийском море до Архангельска на Белом (путь А-А). Поэтому странным выглядит утверждение, что на перекрестке торговых путей может находиться  русский город, не лежащий на Волге.

Обратимся опять к книге Тихомирова  - к главе четвертой: «Московская торговля и московское купечество».Через Москву проходили следующие торговые пути:

- На Дон и далее в Азовское и Черное моря. Но он проходил через  стоящие на Оке Коломну и Рязань. Эти два города лежат гораздо ближе Москвы к перекрестку Волжского и Донского путей.

- Торговый путь на Новгород. Однако, он проходил через стоящую на Волге Тверь, которая как раз и лежала на пересечении пути в Новгород  с Волгой.  Тихомиров пишет что купцам  по дороге из Москвы в Новгород часто приходилось пользоваться менее удобным путем через Волоколамск, так как он проходил  в обход тверских  таможенных застав. Так что Москва здесь выступает скорее не перекрестком торговых путей, а городом на объездных путях.

- Что касается пути на Запад через Смоленск, то на Старой Смоленской дороге находится город Вязьма, от которого путь уходил на север на Тверь к Волге. Москва и тут не могла быть никаким перекрестком.

- Теперь, собственно, Волжский торговый путь. Перекрестками  его были Кострома и Ярославль,  от которых начинались сливавшиеся потом пути  на Вологду-Архангельск. Москва же находилась на самых задворках этого торгового пути. 

На задворках, да зато в максимальной близости из всех городов Волжского бассейна к Смоленску (за исключением разве что Звенигорода).  По этому торговому пути вряд ли двигался значительный объем товаров, поскольку связь Волжского торгового пути с Западной Европой осуществлялась  водными путями через Архангельск, а также через Новгород-Балтийское море - Одер и Эльбу. Зато это была идеальная точка для того, чтобы двинув с Запада через Смоленск  сухопутный экспедиционный корпус , попытаться установить контроль над Волжским торговым путем и всем путем А-А  или хотя бы перерезать его.
2

Скажем  вкратце  о  роли так называемого  торгового пути  А-А, частью которого являлся путь по Волге (Напомним, А-А – это Астрахань-Архангельск).

В 1551 году в Англии была создана компания «Mystery and Company of Merchant Adventurers for the Discovery of Regions, Dominions, Islands, and Places unknown».   Компания намеревалась найти северо-восточный проход в Японию, Китай Индию В 1553 году три корабля отплыли из Англии с сторону Норвегии  для поиска пути в Японию, Китай, Индию.  Два корабля погибли, а третий «Edward Bonaventure»  вошел в устье Северной Двины в Белом море.  (Детали напоминают открытие Америки Колумбом, но  сомневаться в открытости Америки не приходится, равно как и в появлении англичан в России). Капитан Ченслер добрался до Ивана Грозного.

Сообщается, что Иван Грозный  с ходу предоставил англичанам право беспошлинной торговли в России.  Последнее  обстоятельство, на мой взгляд, наиболее ярко показывает всю фантастичность этой истории.  Чуть позже  мы  обсудим и остальные исключителные привилегии, которые получила «Московская компания».   Такие можно получить, только если диктовать другой стороне свои условия  или вообще ее ни о чем не спрашивать.

Вот что пишет  об Иване Грозном  «Временник»  Ивана Тимофеева («Об опричнине») : «Всем противным ему врагам, пришедшим из (других) стран, невозможно было бы и многими силами одолеть его, если бы он сам не отдал себя в их руки. Увы! все его тайны были в руках варваров, и что они хотели,  то с ним и творили; о большем не говорю — он сам себе был изменником. Этим он произвел в своей земле великий раскол».

Читатель может удивиться, ведь Иван Тимофеев говорит об опричнине – причем же тут англичане? С целью понять, что такое была опричнина  обратимся к книге Бориса Кагарлицкого «Переферийная империя. Циклы русской истории», а именно к ее 4 главе "Английский царь" (М., Эксмо,2009):

«Перераспределение собственности, происходившее в опричнине, поразительно напоминает то, что несколькими десятилетиями  раньше творилось в Англии во время Реформации... разгрому (в Англии)  подверглись огромные монастырские владения. «Новое дворянство», освоившееся на захваченной земле, заложило основы сельского капитализма... Земельный передел, учиненный Иваном Грозным, также получил полную поддержку торгового капитала. Показательно, что в опричнину попали все основные торговые города и пути: «из всех дорог, связывавших Москву с рубежами, разве только дороги на юг, на Тулу и Рязань, оставлены опричниной без внимания, - пишет известный историк С.Ф.Платонов,- думаем потому, что их таможенная и всякая иная доходность была не велика, а всё их протяжение было в беспокойных местах южной украйны» (С.Ф. Платонов. Очерки по истории смуты в Московском государстве XVI-XVII вв. СПб. 1910)  ... опричнина была организацией не столько военной, сколько социально-политической. «Недаром англичане, имевшие дело с северными областями, просили о том, чтобы и их передали  в ведение опричнине; - замечает Платонов, - недаром и Строгановы потянулись туда же: торгово-промышленный капитал, конечно, нуждался в поддержке той администрации, которая ведала край и, как видно, не боялся ужасов, с которыми у нас связывается представление об опричнине». Михаил Покровский, цитируя данное высказывание, ехидно добавляет: «Еще бы бояться того, что при участии этого самого капитала было и создано» (М. Покровский.  Русская история с древнейших времен). Скрынников также отмечает экономические успехи англичан, достигнутые в опричнине, им предоставили право искать в опричных уездах железо, «а там, где они удачно найдут его, построить дом для выделки этого железа» (Скрынников Р.Г., Иван Грозный, М., Наука,с.170) Этим привилегии иностранного капитала в опричнине не ограничивалисью. «Любопытно, что именно опричное правительство впервые в русской истории предоставило концессии иностранному капиталу, и что эти концессии располагались исключительно в пределах опричнины». Как отмечает Покровский, опричнина представляла собой экспроприацию боярства мелким дворянством, ориентированным на товарное производство, прежде всего на торговлю хлебом... опричнина в России при Грозном – шаг в том же направлении, что создание «нового дворянства» в Англии Генрихом VIII. Схожи не только цели, но и методы: Генрих VIII без колебаний расправлялся со своими противниками, сторонники католической церкви подвергались жестоким репрессиям, монахов силой изгоняли из обителей».

По-моему, вышеприведенный анализ дает совершенно определенный ответ на «загадку опричнины», которую принято объяснять особенностями психики царя Ивана Грозного.  Опричнина  начинается в 1565 году, то есть, через десять лет после установления англичанами торгового пути  Волга-Архангельск –Лондон,  и ориентирована на создание экономических условий для вывоза хлеба и других товаров на импорт. Система эта явно создана под «Московскую компанию», причем по образу и подобию английской Реформации.  С этой точки зрения и опричный разгром Новгорода выглядит естественным уничтожением  торговой базы конкурентов – ганзейских купцов.

Поэтому не удивительно  сообщение английского посла Боуса о том, что дьяк Щелкалов известил его о смерти Ивана Грозного словами «умер твой английский царь».

3

Кстати, а что мы знаем о торговой имерии Строгановых, обладавшей даже своей, вооруженной пушками, армией? Сообщается, что Строганов был уполномочен Иваном Грозным следить за соблюдением англичанами условий торгового соглашения. Но, позвольте, что же это за условия, если торговля была беспошлинная, то есть, бесконтрольная?  Также мы не знаем ни о каких конфликтах Строгановых с англичанами, что странно, при существовании бок о бок таких торговых империй, как Строгановская и «Московская компания». Заметим, что и происхождение Строгановых покрыто мраком неизвестности. Тут выдвигаются самые разные версии: от татарского мурзы до новгородской династии. Методы хозяйственной деятельности Строгановых характеризуются следующим образом: «батожьем засекались насмерть мастеровые и дворовые люди и на свирепой эксплуатации, каторжным трудом создавались разнообразные производства и поставленные с размахом вотчинные земледельческие хозяйства» (Гавлин М. Л. Российские предприниматели и меценаты. – М., 2005. – С. 12-29). В общем, Строгановы, происхождение которых крайне туманно, действовали совершенно теми же методами, что и англичане, давали кредиты (!)  царю, просили право на строительство «городков», освоение новых земель, на поиск «медных и железных руд на Устюге, в Перми и в других местах», а также на разработку оловянных и серебряных руд.  и получали его. Если Строгановы были русскими, то почему Щелкалов называл Грозного «английским царем»? С тем же основанием его можно было бы назвать царем строгановским.

4.

Итак, что же получила в России «Московская компания» ?  Кроме беспошлинной торговли, о чем мы уже говорили:

- исключительное право торговли через северные порты : ни другим иностранцам, ни англичанам, не входящим в состав компании, не дозволено приезжать в Московское государство северным путем – гавани на Ледовитом океане и Белом море открыты для одной лишь компании,

- право торговать с восточными народами, в особенности вести торговлю с Персией,

-право чеканить английскую монету на русских монетных дворах и привилегия «жить везде в России по своему закону» – право суда и наказания над англичанами принадлежит главному агенту компании, русские власти обязаны оказывать ему содействие.

- право иметь свои дворы во всевозможных городах,

-  наконец, право самоуправления в широких размерах.
(Кулишер И. М. История русской торговли до девятнадцатого века включительно. – Изд-во «Атеней». – СПб, 1923, гл.9).

Следует отметить также и уже упомянутое право искать в опричных уездах железо и открывать железоделательные заводы, один из которых и появился на р.Вычегде в 60-х годах 16 в .

То есть, мы видим полную автономию «Московской компании», да при этом читаем еще и о том, что англичане что хотели, то и творили с царем Иваном Грозным. Если Россия не была превращена в английскую колонию, то что же тогда колония? (При этом, однако, англичане, по всей видимости, не вторгались во внутреннюю жизнь местного населения, ограничиваясь хозяйственной деятельностью и проживая в своих укрепленных факториях – дворах).

Неудивительно поэтому что английский исследователь Уиллан пишет, что англо-русская торговля в 16 веке «во многом напоминала обмен, сложившийся между Англией и её колониями» (T.S.Willan. The Early History of the Russia Company. 1553-1603. Manchester University Press, 1956. Цит. по Кагарлицкий).

5.

Скажем о географии английского присутствия в России.

Компания имела торговые дворы в Новгороде, Пскове, Ярославле, Казани, Астрахани, Костроме, Ивангороде, а также на всем протяжении пути от Белого моря до Волги.

Крупной торговой (а также производственной) базой, стала Вологда. которая использовалась купцами  «Московской компании» как:
1) складской пункт «заморских» и русских товаров;
2) место реализации своих товаров, покупки русских товаров и заключения договорных сделок с вологодскими купцами;
3) место, где они разворачивали производственную деятельность;
4) нанимали судовых рабочих («ярыжек»), извозчиков, рабочих для своих промыслов, а также торговых агентов из русских людей;
5) пункт, где они постоянно проживали в качестве представителей торговых компаний и агентов (приказчиков) отдельных купцов.  (М. Б. Булгаков Деятельность западноевропейского купечества в городе Вологде в первой половине XVII века //
Вологда: Краеведческий альманах. Вып. 4. - Вологда: "Легия", 2003).

«У Николо-Корельского монастыря на острове Ягры в устье Двины они устроили свою пристань и поселок. Остров, где росло много диких красных роз, был назван "Розовым" (Rose Island). На нем стояли английские дома и амбары с товарами. Здесь происходила разгрузка кораблей; отсюда на мелких судах, "дощаниках" или "насадах", товар шел в Холмогоры и на Вологду; сюда же доставлялись русские товары для отправки в Англию» (С.Ф. Платонов Москва и Запад в XVI-XVII вв., Л., Сеятель, 1925).

В 1584 г. был построена Архангельская крепость, ставшая еще одним центром англо-русской торговли.

6.

Из России в Англию поставлялись древесина, воск, кожи, мясо, сало, зерно, лен, пенька, ворвань, смола, канаты, корабельные мачты.  Заметим, что последние пять наименований являются стратегическим сырьем для развития морского флота.  Недаром уже в 1557 году англичане налаживают  производство канатов в Холмогорах. Другим производственным центром стала Вологда.

Вряд ли стоит объяснять моряку, какое значение имеют канаты на парусном судне. Или что есть для деревянного судна смола и пакля, получаемая из той же конопли, что и канаты.

«Поставки из России были решающим фактором в становлении английского военного флота. Русско-английское сотрудничество было частью англо-испанского противостояния. Испанский король Филипп II готовился к вторжению в Англию, а Елизавета Английская в срочно порядке создавала флот. Поставки стратегического сырья из России в Англию сыграли огромную роль в исходе военно-политической борьбы, охватившей Западную Европу во второй половине XVI столетия. Противоборство между Англией и Испанией из-за господства Атлантическом океане становилось неизбежным. Отныне вопросом жизни и смерти для елизаветинской Англии было создание военно-морской мощи. «Английский флот построенный в эти годы и победивший испанскую Непобедимую Армаду в 1588 году был оснащен преимущественно русскими материалами», - отмечает шведский историк Артур Аттман (A. Attman. The Russian and Polish Markets in International Trade, 1500-1650. Gotheborg, 1973, p. 6).  Огромную роль поставок стратегического сырья признают и другие западные историки: см. C. Brinton, J.B. Christopher, R.L. Wolf. A History of Civilization, v. 1. p. 413.  «Московская компания» была официальным поставщиком королевского флота. «Россия не являлась монопольным поставщиком канатов и снастей, которые ввозились также из балтийских стран, но российские поставки были особенно важны для флота Елизаветы, а канаты и снасти для тогдашнего флота имели такое же значение, как нефть для современного», пишет Уиллан. Английские моряки признавали, что снасти, поставленные из России, были «лучшие из привозимых в страну». К тому же канаты и снасти, поступавшие из Московии, были дешевле, чем те, что поставлялись из других мест. А потому, заключает Уиллан, северная торговля «была для Англии более важна, чем для России» (Кагарлицкий, гл.4, раздел «Стратегический союз»).

«Отрезать Англию и Нидерланды от восточноевропейского сырья значило уничтожить эти государства, - писал историк Я.С. Лурье. - Именно этой цели и добивался Филипп II в Польше, Швеции и России. В Польше его дипломаты имели лишь некоторый успех. В России они потерпели полную неудачу» (Я.С. Лурье. Русско-английские отношения и международная политика второй половины XVI в. —. В кн.: Международные связи России до XVII в. М., 1961, с. 419—443. Цит. по Кагарлицкий).

Историк Лурье считает, что в случае России Филипп Второй потерпел полную неудачу. Однако давайте взглянем на то, что происходило с русско-английской торговлей на протяжении правления династии Романовых  от Михаила и Филарета  до Петра Первого включительно. Период наблюдения  протяженностью более века даст нам возможность безошибочно уловить тенденцию.

Герб Максимилиана I. Имперский орёл и щит с эмблемами Австрии и Бургундии

Глава 4

Голландский флаг, германский герб

1.

Для начала скажем, что англичане, конечно, осознали масштаб угрозы.
В 1875 году работавший в Англии над документами об истории российско-английских отношений 16-17 вв. Ю.В. Толстой опубликовал в примечаниях к переводу «Московии» Джона Мильтона «Проект взятия Московского государства под покровительство Англии»  (1612), обычно называемый проектом капитана Томаса Чемберлена,  и грамоту, выданную в ответ на него  Яковом I Джону Мерику.

"Пусть его величество соизволит дать полномочия одному или  нескольким доверенным  особам,  которые  и отправятся с будущей флотилией,  в мае месяце,  для переговоров с русскими...  и  для  постановления  с  ними решения  на  условиях или подданства,  или покровительства,  смотря по данному в наставлениях его величества наказу», - предлагалось в Проекте. 

В грамоте, которую Яков I вручил в мае 1613 года  Джону Мерику и одному из директоров  Московской   компании   Вильяму   Росселю, говорилось:

"Мы достоверно извещены нашим верным и возлюбленным слугою Джоном Мериком, бывшим резидентом в Московии,  о бедственном  и  затруднительном  положении  этой  славной страны и народа, ныне подвергнутого неминуемой опасности как вторжения врагов извне, так и внутренних беспорядков и мятежей. По этому  случаю  вышеуказанному  Джону  Мерику  прошлым летом от различных значительных и главенствующих лиц этой страны  были  сделаны представления,  клонящиеся  к  благу  и  безопасности  этой  страны  и  восстановлению  в  ней  мира  и  власти  при  нашем  посредничестве  и вмешательстве,  но Мерик не мог вступить в переговоры без нашего на то указания.

Знайте же,  что  поскольку  предложения переданы нам,  мы не мало тронуты,  чувствуя нежное сострадание к бедствиям,  выпавшим  на  долю такой   процветающей   империи,   к  которой  мы  и  наши  августейшие предшественники всегда испытывали особое расположение»

Мерик и Россель   получили   полномочия   "вести   переговоры,   совещаться, договариваться и заключать соглашения  с  вельможами,  представителями сословий,  военачальниками,  дворянством и общинами или с теми лицами,которые ныне правят и представляют государственные органы,  какими  бы именами   и   титулами  они  ни  назывались,  или  с  соответствующими представителями   и   уполномоченными   по    поводу    вышеупомянутых представлений и предложений ... все,  что будет принято нашими  посланниками  и  каждым  из  них  в  отдельности  по  условиям договора,  будет одобрено и ратифицировано" (Цит. по . Г.Г.Фруменков. Соловецкий монастырь и оборона Беломорья,Северо-Западное книжное издательство, 1975, гл.1, 3).

В дальнейшем мы покажем, что планы не остались лишь на бумаге и поговорим о деталях участия англичан в событиях «смутного времени».

Но дело англичан в России в 17 веке было проиграно.

Для удобства  обратимся опять к книге Б.Кагарлицкого «Периферийная империя» : «Анализируя английские документы 1618-1622 гг. советские историки обнаружили, что в Лондоне воспринимали сложившееся положение как критическое».
А, собственно, почему? Ведь поляки к тому времени были якобы изгнаны и ничто не мешало «Московской компании» восстанавливать нарушенную деятельность.  Однако, вот тебе на – критическое положение.

Положение пытается выправить королевский Тайный Совет, который издает два указа, дающие «Московской компании» дополнителные финансовые льготы и предписывающие ее реорганизацию.   
Цитируем дальше: «Реорганизация «Московской компании» не привела к успеху.. Фактический распад компании...», ну и так далее. Так что, когда говорят, что торговля  Московского  государства с Англией была запрещена  указом Алексея Михайловича в 1649 году в ответ на казнь Карла I, то это просто удобное объяснение.  Мы видим, что критические проблемы у англичан были  и   сразу после  прибытия  на московский престол патриарха Филарета.

А если мы взглянем еще лет на 60  вперед? К тому времени  Англией уже давно снова правил король, однако  «начиная с 1713 года царь Пётр I своими указами начал стеснять торговлю через Архангельск, фактически жертвуя его интересами в пользу нового балтийского порта — Санкт-Петербурга. В Архангельск он разрешил ввозить только такое количество товаров, которое было необходимо «для прокорма населения». В 1718 году Пётр издал указ, запрещавший экспорт хлеба и импорт большей части заграничных товаров через Архангельск».  Добавим, что ограничения на торговлю через Архангельск только в 1762 году сняла Екатерина II.

В 1709 году начала работать построенная Петром Первым Вышневолоцкая водная система, соединившая Волгу с Балтийским морем (Причем что показательно, грузы по ней можно было перевозить только в одном направлении, то есть, туда).

2.

Сделаю небольшое отступление. Хочу подчеркнуть, что считаю все приводимые мною даты достаточно условными.  Мы уже упоминали о том, что датировка похода Самозванца на Москву, по всей видимости, сделана по дате выхода в свет пьесы Лопе де Вега. Да и вся история династии Романовых, начиная с Филарета и заканчивая Петром Первым включительно, представляется мне в значительной мере легендарной и скроенной, в основном, по французским лекалам.  Об этом я скажу чуть ниже. Однако, придворные историки, заимствуя для своих писаний сюжеты из западноевропейских образцов, тем не менее, должны были учитывать и русские реалии.  Хотя бы потому, что  хлопотно, ненужно, и, прежде всего, неубедительно выдумывать уж все подряд. Поэтому их труды и позволяют уловить реальные тенденции, заключенные в грудах идеологически мотивированной белетристики.  Все эти подробные описания беспорядочных событий, как правило, позволяют понять, какую цель преследовали  авторы, и какая реальность проглядывает из-за выполненного ими  камуфляжа.

3.

Итак, если 16 век в русской торговле называли веком английским, то 17 век стал веком голландским.  Голландские купцы вытеснили из России английских. Казалось бы, как это подтверждает нашу мысль о большой игре Габсбургов? Ведь Голландия традиционно считается противником габсбургской Испании, только-только отстоявшей свою независисмость.

Однако,  в отличие от Англии, Голландия вовсе не претендовала  на глобальное соперничество с Испанской империей. Голландские корабли осуществляли торговые операции во всех испанских доминионах, собственно, и являясь ее торговым флотом. Эти  функции голландские купцы осуществляли даже  во время войны Голландии с Испанией  за независимость.  Пытаясь оказывать давление на Голландию, Филипп II периодически запрещал голландцам торговать с колониями в Новом Свете. Однако, в связи с тем, что обойтись без этой торговли было нельзя, в том числе из-за угрозы голода в тех или иных доминионах,  испанский монарх сквозь пальцы смотрел на нарушение голландскими судами этих запретов.  В свою очередь, голландские купцы с удовольствием продавали «врагу» не только зерно, но также оружие, боеприпасы, военное снаряжение и корабли. После 1648 года в испанских колониальных владениях голландцы широко развернули работорговлю.
 
Так что голландские купцы были союзниками Габсбургов даже после получения Голландией независимости и, наоборот, смертельными конкурентами английских купцов. В период с 1652 по 1674 годы произошли три англо-голландские войны, вызванные как раз торговым соперничеством двух стран. В ходе первой войны Кромвель предлагал голландцам принятие их условий – отмену английского «Навигационного акта», из-за которого и началась война – если Голландия  вступит в союз с Англией, направленный против Испании. Голландские Генеральные Штаты отклонили это предложение – свой основной доход Голландия получала от торговли в испанских владениях.

Поэтому Габсбурги могли считать выполненной свою задачу, заменив на торговом пути Архангельск-Астрахань  английских купцов из «Московской компании» на купцов голландских.

4.

Именно с тех времен и достались России ее два государственных символа:триколор, копирующий голландский  флаг и двухглавый орел – герб императоров  Священной Римской империи. 

О том, что двухглавый орел был позаимствован  именно у Священной Римской империи (на это указывает характер  расположения гербов владений на крыльях орла)  и именно после 17-го века  говорится в  исследовании  С.Панасенко  "Появление двуглавого орла в России, Византии и Германии" (Гербоведъ, №84. 2005 г.)

Традиционная версия, гласящая, что двухглавый герб был получен в 15 веке Иваном Третьим, пишет Панасенко,  не выдерживает критики, поскольку при жизни Ивана  Максимилиан Первый еще не был коронован в Риме и поэтому пользовался гербом в виде одноглавого орла, и было бы странно, если бы он при этом вручил императорский герб московскому князю.

Впервые  «греческую» версию герба предложил Василий Татищев: «Иоанн Великий по наследию своей княгини Софии, принцессы греческой, принял за государственный герб орла распластанного, с опущенными крыльями и двумя коронами над двумя головами, который и сын его употреблял» (История Российская, ч.1, гл.45, 21).

Однако, далее Татищев сообщает, что «Иоанн Грозный имел собственным своим гербом единорога, который сын его и Борис Годунов как внутри, так вне государства, на печатях для грамот употребляли».  Итак, императорский герб был благополучно забыт со всем «греческим» наследием (хотя пишут, что  Грозніый требовал от Максимилиана II признания себя царем, то есть, цесарем или императором всея Руси ).  и Иван Грозный, как настоящий «английский царь»,  и герб имел, как у королевы Елизаветы.

А вот «Царь Алексий Михайлович того ж распластанного орла с поднятыми крыльями и тремя коронами при конце своей жизни стал употреблять и чрез присланного от императора Фердинанда герольдмейстера всем упоминаемым в титуле его величества пределам либо по старым печатям, либо по деньгам тех областей гербы всем оным сочинил и в книге вместе с родословием государей описал».

Стоит ли добавлять, что Татищев имел в виду императора Фердинанда Третьего Габсбурга?

Глава 5

Империя наносит ответный удар

1.

Итак, в 1588 английский флот, созданный и оснащенный с применением российского сырья, разбил испанскую Непобедимую армаду. Заметим, что военный флот, выражаясь современным языком, представлял большую нагрузку для бюджета страны. Причем, в отличие от сухопутной армии, его нельзя было «распускать» в мирное время. Если «рыцарские войны» и существовали где-нибудь, кроме страниц рыцарских романов, то в 16 веке они уже уходят в прошлое.  На арену выходят постоянные армии. На содержание этих армий и флота требовался приносящий прибыль экономический ресурс. Для Англии таким ресурсом была торговля с Россией, которую  вела  Московская компания. Отняв у Англии этот ресурс, Габсбурги надолго выводили ее из игры за мировую гегемонию.
 

Посмотрим, что представляла собой в конце 16 века Польша. С экономической точки зрения  она тоже, как и Россия, была сырьевым, но в первую очередь зерновым,  придатком Западной Европы.  (Об этом мы уже говорили в главе «Киев как Троя» книги «Кто написал Киевскую Русь?») Товары  вывозились из Польши  через ганзейские порты на Балтике: Любек, Штеттин, Данциг, Ригу.  С целью  производства зерна на вывоз, в Польше  утвердилась фольварочно-барщинная система, использовавшая труд крепостных крестьян.  Немецкие купцы вели торговлю на всех крупных транспортных коммуникациях - Одре, Висле, Немане, Западной Двине. В городах, расположенных вдоль этих путей были многочисленные немецкие колонии.

Вот, к примеру,  Львов, расположенный на юго-востоке Польши на значительном удалении от Германии.  Река Полтва, впадающая в Западный Буг, открывала путь в Балтийской море.  А на юг к Дунаю из Львова шла сухопутная дорога.  В 1356 году город был включен в систему Магдебургского права.  В текстах по истории Львова читаем, что когда при Казимире Третьем в конце 14 века был по существу построен новый город, то строили его немецкие каменщики, а большинство населения составляли немецкие колонисты.   

Заглянув в энциклопедию «Всемирная история» (1958),  мы прочтем, что « Польша   рассматривалась   Габсбургами   как   аванпост   на   востоке   Европы . Австрия и Испания помогали Польше деньгами и ландскнехтами во время её интервенции в России» ( т.4, гл.32). И там же: «Австрийские и испанские Габсбурги одно время соперничали друг с другом в стремлении к политическому господству в Европе... однако, во второй половине XVI и в начале XVII в. всё чаще практиковались их совместные действия. Разрабатывались различные династические комбинации для слияния обеих ветвей Габсбургского дома».

Поход польской рати на Москву и был таким совместным действием австрийских и испанских Габсбургов.

2.

Следует отметить также и роль ордена иезуитов.  Приведем фразу из соответствующей статьи БСЭ: «Иезуиты были всемогущими при дворе австрийских Габсбургов» и добавим, что Габсбурги, конечно, не были пешками в руках иезуитов, а работали с ними в тесном союзе. «Иезуиты приветствовали и поддерживали попытки установления в Европе господства одной (конечно, католической) державы, считая, что создание подобной универсальной монархии будет сопровождаться торжеством католицизма над Реформацией. Во второй половине XVI и в начале XVII в. орден поэтому всеми силами поддерживал притязания испанских и австрийских Габсбургов на европейскую гегемонию» (Е. Б. Черняк. Пять столетий тайной войны. Из истории секретной дипломатии и разведки,  "Международные отношения", Москва, 1991, Гл. Теплая "Компания Иисуса"). Поэтому сокрушение конкурента Габсбургов  -  Англии должно было стать  их  первоочередной  внешнеполитической задачей.   Сначала они попытались действовать непосредственно в Англии : «В начале 80-х годов  (17 в.) иезуиты подготовили  очередной  заговор  (названный ими "английское дело") с целью убийства Елизаветы и  возведения  на  престол Марии Стюарт " (Е.Б. Черняк... Гл. «Английское дело" сынов Лойолы). Но, потерпев неудачу, вполне разумно перенесли   свои усилия   на Россию, стремясь подорвать источник английской гегемонии.  Поэтому, когда мы читаем, что за спиной Лжедмитрия во время его похода на Москву стояли иезуиты, то должны понимать, что это вовсе не распыление сил Ордена, а правильный выбор  направления  главного удара на английском направлении.
Об иезуитах в России мы еще поговорим. В частности, и о том, что Россия осталась единственной страной в Европе, где иезуиты сохранили свои владения после запрета их ордена папой в 1773 год  и которую они покинули лишь в 1820-м.

3.

Как мы уже говорили, Москва была стоящим на Старой Смоленской дороге  городом, открывающим путь с Запада в  бассейн Волги.  Она-то и стала базой пришедшего из Польши экспедиционного корпуса. Как развивались события дальше?  Мы отвлечемся от вороха имен и деталей, которые вываливают на нас так называемые исторические источники для придания достоверности описывемым коллизиям,  и обратим внимание на результаты, значимые с точки зрения общеевропейского расклада сил. 

Итак, в 1605 году  первый польский экспедиционный корпус входит в Москву.  А в 1608 году польские отряды Сапеги и Лисовского начинают из Москвы свой поход к Волге. Под их контроль переходят Ярославль и Кострома, то есть два ключевых города, от которых начинались  пути на Архангельск.  (Кстати, начальником отряда , стоявшего в Костроме, был испанец  дон Хуан (или дон Жуан)  Крузатти – видимо, участие испанских Габсбургов не ограничилось лишь финансовой поддержкой похода).

Далее на Волге начинается вооруженное противостояние : происходят  восстания против поляков, для борьбы с ними формируется земское ополчение.  К марту 1609 года  весь участок Волжского пути от Нижнего Новгорода до Ярославля  освобожден от поляков и   в руках у них, как мы уже писали,  остается лишь Ипатьевский монастырь под Костромой. Летом пал и он.

В 1611-1612  годах сначала Ляпунов и примкнувший Пожарский, а затем Пожарский и Минин совершают походы  (ополчения)   для того, чтобы выбить поляков из Москвы.  Правда, пишут, что слово «поляки» к интервентам в этот период можно применять уже с большой мерой условности – европейские наемники были, в основном, представлены немцами и венграми, то есть подданными Габсбургов.

Во время Первого похода 19 марта 1611 года произошел «страшный пожар Москвы» -  вполне логичное действие со стороны ополчения  по уничтожению опорной базы неприятеля.  Уж не получил ли князь Пожарский свое прозвище за это доблестное деяние?

Однако, «поляки» (совместно со всем семейством Романовых, за исключением находившегося в Польше Филарета) продолжали удерживать Кремль,  и в 1612 году понадобился второй поход  (так называемое Второе ополчение).

Показательно, что  Минин и Пожарский поначалу двинулись из Нижнего Новгорода  вовсе не на Москву, а прошли вверх по Волге через Кострому до Ярославля, то есть  в первую очередь укрепили или в очередной раз  восстановили контроль над  Волжским торговым  путем.  Затем из Ярославля ополчение выступило уже  на Москву и 4 ноября 1612 года выбило оккупантов из Кремля.

4.

Возникает естественный вопрос: а кто финансировал поход этой волжской  рати?  Ведь  средства понадобились немалые, поскольку патриотизм – патриотизмом, но участие в ополчении оплачивалось весьма неплохо: «И учали им давать князь Дмитрей Михайлович Пожарской да Кузьма Минин многие столовые запасы и денежное великое жалованье по тритцати по пяти рублев, смотря по человеку и по службе своим презреньем, и учинили ратных людей сытых и конных, и вооруженных, и покойных, и запасных» (ПСРЛ, т. 34, Бельский летописец, с.259) .

Мы читаем, что для сбора средств для  ополчения  были   сделаны   крупные   займы   у   представителей   торгового   дома   Строгановых ,  у   богатейших   ярославских   купцов   Г .  Никитникова ,  В . Чистого ,  Лыткиных.  Однако, откуда взялись «богатейшие купцы» в выжженной и  разоренной шестилетней войной стране, где сражения проходили непосредственно на торговом пути, то есть, он, явно,  не функционировал? А вот у  Московской компании средства должны были водиться,  и вполне разумно со стороны англичан  было часть полученной ранее из России  прибыли  направить на сохранение своего положения, оплатив поход Минина и Пожарского. Так что, по-видимому, имеют резон те, кто говорит, что битва за Москву была выиграна на анлийские деньги.

Правда, прямых свидетельств тому мы не имеем, но  про Строганова, давшего займ Минину,  мы  уже писали, что он подозрительно напоминает нам компаньона той самой  Московской компании.

А вот более поздняя  история английского посла  Дигса (Dudley Digges): «Дигс  был послан в 1618 г. в Россию с деньгами от торговых английских организаций, решивших дать московскому правительству взаймы большую сумму (будто бы до ста тысяч рублей) под условием удаления голландцев с внутренних русских рынков и открытия англичанами Волжского пути для торга с Персией.  Дигс  прибыл в августе 1618 года в Холмогоры, но там (вероятно, узнав о нашествии на Москву польского войска) испугался возможности потерять свои деньги и потому спешно бежал обратно» (С.Ф. Платонов, Москва и Запад в XVI-XVII вв, - Ленинград : Издательство "Сеятель" В. В. Высоцкого, 1925, гл.2, 2).  Напомним, что голландцы, которых хотел удалить Дигс на «деньги английских торговых организаций»,   были торговыми агентами империи Габсбургов. 

И неужели англичанам нужно было думать 13 лет – с 1605-го до 1618-го  - чтобы осознать смсертельную угрозу своим интересам?  Маловероятно. Скорее уже с 1608 года их финансовые вливания поддерживали сопротивление польско-габсбургской интервенции.  А в Вологде «иноземные (читай «английские»)  купцы вошли в местный совет обороны края, чтобы действовать против Тушина "с головами и с ратными людьми в думе заодин" (1609г.)» (Там же, гл.1, 10). 

Мы уже упоминали и о плане английского протектората над Россией, который  Джон Меррик предлагал Якову I  в 1612 году.  Но широкомасштабного военного вмешательства Англии не случилось – все же возможности транспортировки войск по северным  морям  были ограничены, даже при  условии, что  Англия могла сформировать такой экспедиционный корпус. Путь в Россию по Старой Смоленской дороге был более надежным и решил  дело. Но мы забежали далеко вперед. Вернемся в 1612 год.

5.

Итак, осенью 1612 года оккупанты изгнаны из Кремля, контроль над Волжским торговым путем восстановлен и, казалось бы, Московская компания может праздновать победу и начинать возвращать затраченные на военные действия деньги.

Однако, именно в тот момент, когда под Москвой разыгралось решающее сражение с прорывавшимися в Кремль войсками польского гетмана Хоткевича,  поляки (будем уж традиционно их так называть) наносят удар по ключевой точке  пути Архангельск- Волга,  по английской производственной и торговой базе Вологда.   

«Нынешнего 121 (1612) сент. 24 д. с понедельника на вторник, в последнем часу ночи, разорители нашей чистой, православной веры и ругатели креста Христа, Поляки и Литовцы с Черкасами и Русскими изменниками нечаянным набегом пришли в Вологду, взяли город, умертвили людей, осквернили церкви Божии, сожгли город и посады...» - писал Вологодский епископ Сильвестр  ( М. В. ТОЛСТОЙ,  РАССКАЗЫ ИЗ ИСТОРИИ РУССКОЙ ЦЕРКВИ,  КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ, гл.7, прим. 5).

Но сожжением Вологды дело не ограничилось: «литовские люди» в 1613 году хозяйничают на всем русском Севере, доходя до Архангельска и Холмогор: «6 декабря 1613 года разбойная рать подошла к Холмогорам... горожане отбили атаки "воров" и тем спасли центр Двинской
земли от разрушения...  После поражения под Холмогорами "воры" разделились на две партии: одна часть (200-300 человек)  с  сотником  Фетко  (Федором)  повернула назад, на Вагу, а другую, большую, Барышполец повел 11 декабря вниз по реке к устью Северной Двины. Путь второй группы шел мимо готовившегося к  обороне  Архангельска.  "Литовские  люди"  обошли,  или,  как метко выражается местная летопись, "пробежали мимо" города, потеряв на марше в  окрестностях Архангельска еще с полсотни убитыми,  и вышли к Беломуморю.   Здесь   черкасы   разорили   Никольско-Карельский   монастырь, разграбили Неноксу,  Луду,  Уну, Сумскую волость и другие места, людей посекли  и  пожгли... Рейд Барышпольца  и  Сидорки  принес  Северу  неисчислимые  беды. Пробираясь глухими,  непроходимыми местами,  литовско-казацкие  отряды всегда  появлялись  там,  где  их меньше всего ожидали,  и производили страшное опустошение.  Черкасы  сжигали  все  жилища,  грабили  и уничтожали рыбные и соляные промыслы. Население "от великих чинов и домалых степеней" предавалось "всеядному мечу". Поход "литовских людей" довершил разорение Беломорья» (Георгий Георгиевич Фруменков. Соловецкий монастырь и оборона Беломорья. СЕВЕРО-ЗАПАДНОЕ КНИЖНОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО, 1975, гл.1, 4).

Мы встречаем свидетельства того, что англичане пытались вмешаться в ситуацию  и сохранить контроль над устьем Двины: «24 июля  1612  года  в  нашем  городе (Архангельске)  высадился отряд иностранныхвояк,  изъявивших притворное желание помочь России в борьбе с Польшей.Среди  наемников  были  "английские  немцы"  Артур Астон,  Якуб Гиль -авангард отряда из 20 капитанов и ротмистров  и  100  солдат,  который
должен  был прибыть в устье Северной Двины» (Там же, гл.1, 3). 

Я думаю, желание у англичан было вовсе не притворное. Однако, даже если им и удалось бы удержать устье Двины, весь торговый путь Архангельск-Волга был парализован деятельностью «литовских банд». Дело Московской компании было проиграно.  Кому в такой ситуации принадлежала Москва было уже не так важно. 

Финальной точкой  стал якобы неудачный поход на Москву королевича Владислава в 1618 году, после которого на московском престоле появился прибывший из Варшавы патриарх Филарет. Недаром, узнав о походе Владислава, спешно отбыл с деньгами восвояси английский посол Дигс. Если бы поход Владислава был неудачным для поляков, чего было бояться Дигсу? Неужели послом в Россию послали человека со слабыми нервами?

Итак, дело Московской компании было проиграно. Посмотрим, к каким последствиям это привело в самой Англии.

Глава 6

Так революция или экономический крах?

1

Читатель, ты, конечно, знаешь, что в 1640 году в Англии началась Английская буржуазная революция, поскольку развившиеся производительные  силы требовали новых производственных отношений. Но это  потому, читатель, что ты учился в советской школе или институте. Сами англичане такой уверенностью в большинстве своем не обладают и называют вышеуказанные события  English Civil War, то есть Английская гражданская война. 

Хотя сам термин «революция» был впервые применен к политической жизни именно в Англии и именно к событиям 17 века. (До этого  он существовал в области астрономии: к примеру, знаменитая книга Коперника называлась  «De revolutionibus orbium coelestium», что переводится как «О вращении небесных сфер»).  В Англии же словом «революция»  назвали  политические события 1660 года, а именно ... восстановление монархии.
Постепенно, однако, термин «революция» получил значение пертурбаций в политической жизни.

В 1850 году Маркс и Энгельс критикуют французского историка Гизо (а именно его работу «Почему удалась английская революция? Рассуждение об истории английской революции». Париж, 1850) за то, что тот видит суть революции  в Англии в 1640 – 1660  гг. том, что «парламент защищал старые существующие законы от посягательств короны». Правда, тут же они сами пишут, что  «абсолютизм, особенно в той форме, в какой он выступил под конец во Франции, был и там новшеством, и против этого новшества восстали парламенты, защищая старые законы»  ( РЕЦЕНЗИИ ИЗ «NEUE RHEINISCHE ZEITUNG. POLITISCH-;KONOMISCHE REVUE» №2 , Маркс К., Энгельс Ф. Собрание сочинений т.7)
Так, может, Гизо был не так уж не прав?

Сделаем небольшое отступление. На наш взгляд, Маркс и Энгельс в ряде своих трудов продемонстрировали образцы блестящего, до сих пор не превзойденного, логического анализа. Однако, их выводы часто диктовались задачами  политической борьбы и в ряде случаев не выглядят бесспорными. Поэтому , используя их же логические методы, попробуем пересмотреть некоторые из таких выводов, касающихся так называемой анлийской буржуазной революции.

Начнем, однако, с общего тезиса о том, что, развиваясь, производственные силы требуют изменения производственных отношений и эти изменения совершаются путем социальной революции.  Легко убедиться, что это не так. Достаточно, скажем.  взглянуть на США в период с 1865 года по настоящее время: производительные силы возросли значительно, но никакой революции, то есть, резкого, а тем более насильственного изменения системы там не случилось.   Можно бросить взгляд и в прошлое: даже если допустить, что действительно существовали рабовладельческие государства, вроде Древней Греции и Древнего Рима (что вызывает большие  сомнения), то и тогда смена рабовладельческого строя на феодальный произошло вовсе не в результате социальной революции, а вследствие нашествия варваров (так называемого Великого переселения народов), причиной которого многие считают изменение климата.  Причем никакого соревнования между рабовладельческим и феодальным способами производства не было: рабовладельеский просто не мог существовать в условиях наступившего хаоса общественной жизни, поскольку требовал сложной организации общества.

 Но, может быть, закон социальной революции действует лишь при переходе от феодального строя к капиталистическому?

2

Взглянем на историю «предреволюционной»  Англии первой половины 17 века.  Используем для этого книгу Ст. Вольского «Кромвель» (впервые М., Журн.-газ. объединение, 1934), где рисуются живые картины тогдашней английской жизни. В списке использованной Вольским литературы, в частности, такие труды, как Сunningham. The Growth of English Industry, Gardine. History of the Commonwealth, Hewins. English Trade and Finance in 17 century. Вольский, естественно, стоит на марксистских позициях, однако, где же в его книге свидетельства того, что политический режим Англии тормозил ее промышленное развитие? Скорее наоборот – всемерно этому способствовал.

«Но если со стороны мастера-ремесленника капиталистическое развитие встречает только преграды,  то в лице торговца-скупщика она находит лучшего своего проводника... На засилье скупщиков производственные гильдии 16 и 17 столетий жалуются постоянно, но жалобы их ни к чему ни приводят. Скупщик медленно, но верно завоевывает производство... и закладывает основание мануфактуре. Мануфактура ... знаменует новый путь экономического развития, предуказанный Англии и Европе общим ходом мирового хозяйства.  Стремлениям торгового капитала оказывает содействие и правительство... В царствование Елизаветы, Якова I и Карла I... широко практикуются два способа:  выдача патентов и выдача монополий... Владелец патента ... освобождается от всех ограничений, налагаемых на данную отрасль промышленности  гильдейскими уставами и  законодательством. Такие же...  права создаются и монополиями, которые предоставляются отдельным лицам ... (например, монополия на добычу и обработку меди была выдана для того, чтобы наладить в Англии производство медных пушек)».  Когда в 1597 году палата общин подала Елизавете петицию об отмене монополий,  королева ответила отказом. Так же щедро раздавали монополии Яков I и Карл I.

«Монопольные предприятия и новые отрасли промышленности ... не подлежащие действию старых гильдейских уставов, открывали широкое поле частной предприимивости и являлись поэтому излюбленным поприщем капиталистов нового типа. Именно здесь раньше всего укрепилась и развилась мануфактура, ставшая в 18 веке господствующей формой промышленного предприятия».

Итак, мы видим, что королевская власть активно способствовала развитию английского капитализма и  просто грудью вставала на его защиту.

 В наше время мы часто слышим, что существуют ключевые отрасли промышленности, которые создают высокотехнологичную продукцию и способны «вытянуть»  за собой всю экономику страны. Правительству следует оказывать таким отраслям всяческое содействие.  Что являлось наиболее высокотехнологичной продукцией в Англии в начале 17 века? Несомненно, морское судно, способное к дальним переходам.  Что делала королевская власть? «Чуть ли  не каждый год издается какой-нибудь новый закон для поощрения судоходства. За постройку корабля в 100 тонн и выше (при Карле I – 200 тонн и выше) судовладельцу выплачивается премия в 5 шиллингов за тонну... даются казенные субсидии частным экспедициям, отправляющимся за море для отыскания новых рынков сбыта... принимаются меры для улучшения существующих портов и сооружения новых».
Ст.Вольский, возможно, сам того не замечая, поет вдохновенный гимн королевской власти  - мотору развития английского капитализма.
 
Вот именно – мотор, а не тормоз, который якобы должна была отбросить революция. Чтобы убедиться, что наш вывод не является чем либо экстраординарным, заглянем, к примеру, в аннотацию книги уже знакомого нам Б.Кагарлицкого «От империй – к империализму. Государство и возникновение бержуазной цивилизации» (М, Изд. дом Гос.ун-та – Высшей школы экономики, 2010, 680 стр.): «автор показывает, насколько далек от истины миф о стихийном возникновении рыночной экономики и правительстве, как факторе, сдерживающем частную инмициативу. На протяжении столетий государственная власть всей своей мощью осуществляла «принуждение к рынку».

Словом,  когда Маркс и Энгельс говорят о «прямых посягательствах  Карла I на свободную конкуренцию, создававших  все более невыносимые условия для торговли и промышленности Англии», то дело тут не в косности «производственных отношений».  Карл I был рад бы продолжать политику своих предшественников Елизаветы и Якова I, но изменились обстоятельства. Мы знаем, какие.

3

Процитируем еще несколько мест из книги Ст.Вольского - тех, где он дает социальный срез тогдашнего английского общества: « У богатых арендаторов и зажиточных сквайров мы увидим уже другую (по сравнению с йоменами, которые стали опорой антикоролевских выступлений – прим. мой), более показательную для духа времени картину. Их предприимчивость не стеснена отсутствием капиталов, как у йоменов, и капитализм шагает по их владениям уверенными и быстрыми шагами... Новый помещик тесно связан со всеми группами, обслуживающими нужды нового хозяйственного быта. Хлеб, шерсть и скот он продает скупщику, капиталы держит у ювелиров, играющих в эту пору роль банкиров, или у богатых купцов; у этих же богатых купцов он занимает под закладные денежные суммы, необходимые для расширения его хозяйственных операций... наконец, иногда и сам приобретает паи крупных торговых компаний, ведущих заморскую торговлю...»  Их вдохновляют «подвиги купцов, вывозящих сотни тысяч золотых дукатов из Леванта, Индии и далекой, затерянной в снегах Московии! Наживать быстрей, наживать больше – вот цель, к которой направлены все их помыслы».

Останавливается Ст.Вольский и на роли торговых компаний, в том числе и Московской, всего перечисляя семь таковых и ставя на первое место Ост-Индскую: «Наиболее широкого развития торговые компании достигли в конце 16 и первую половину 17 столетия». Не правда, ли  хорошо совпадает с «золотыми» временами Московской компании? Отчего-то потом положение не смогли спасти оставшиеся шесть торговых компаний. Но продолжим: «При ЯковеI, Карле I и Кромвеле они (торговые компании)  становятся своего рода манией, которая охватывает самые разнообразные общественные слои, начиная от знатнейших пэров и кончая бродячими торговцами... всякий, имеющий хотя бы незначительные сбережения, спешит вложить их в паи крупных торговых компаний... Собранные с пайщиков средства эти компании тратили не только на заморскую торговлю, но и предоставляли займы частным лицам и короне. Тесно связанные с правящими кругами, они пользовались огромным влиянием при дворе и в парламенте, а накопленные ими крупные средства давали им возможность держать в своих руках более мелких купцов и устанавливать среди купечества настоящую торговую олигархию. В 1604 году во время прений в парламенте ... указывалось, что компании фактически отдали всю иностранную торговлю 200 человекам. В 17 столетии эта небольшая, но могущественная группа задавала тон не только в иностранной, но и внутренней политике».

Итак, мы видим, что вся английская экономика, по существу, завязана на деятельности торговых (то есть, внешнеторговых)  компаний. Причем расцвет этой системы совпадает как раз с расцветом Московской компании и кончается после ее упадка.

4
 
В период расцвета Англия заключает унию с Шотландией – с 1603 года Яков I правит обоими королевствами. Причем договор о союзе и взаимопомощи с Шотландией был заключен еще в 1568 году и Елизавета ежегодно выплачивала шотландскому королю денежную субсидию.   

Мы уже приводили мнение о том, что именно сверхприбыль от деятельности Московской компании позволила Англии начать борьбу с Испанией за мировое господство.  При этом Англия активно вмешивалась в европейские дела.  В 1589–1595 гг.  Елизавета   ежегодно  отправляла вспомогательные силы во Францию и в Нидерланды, помогая Генриху Наваррскому и голландцам в военных действиях против Католической лиги и стоявших за ней Габсбургов.  Кроме того, Елизавета поддерживала своих союзников деньгами - денежные субсидии, не считая стоимости оснащения и оплаты отправляемых из Англии  войск, обошлись  более чем в 1 млн  фунтов. (История Великобритании, под ред. К.О.Моргана, Весь мир, 2008, 5, Елизавета I).

    Такую же денежную поддержку Яков I оказывал Протестантской унии в Германии. В 1612 году им был заключен оборонительный союз с протестантскими князьями Империи. В 1618 году происходит Чешское антигабсбургское восстание. Чешские протестанты хотят создать независимое государство и приглашают занять его престол главу Протестантской унии (и зятя Якова I) курфюста Пфальца Фридриха V.
Англия посылает в Пфальц экспедиционный корпус Хораса Вера для поддержки Фердинанда V (  Мишель Дюшен . Герцог Бекингем.  Молодая гвардия (ЖЗЛ), 2007, гл.9).

 Таким образом, мы снова убеждаемся, что у испанских и австрийских Габсбургов была настоятельная необходимость в организации военных экспедиций  в Россию с целью ликвидировать источник английских сверхдоходов. Что же происходит после того, как в 1619 году в результате похода Владислава и воцарения Филарета рухнули надежды англичан на восстановление своей русской торговли?

5

Происходит резкое сворачивание всей антигабсбургской внешнеполитической деятельности Англии. Парламент отказывается одобрить выделение средств на поддержку Фердинанда V.  Принудительный заем  вместо 200 тысяч фунтов стерлингов, необходимых для продолжения войны, приносит только 77 тысяч. Нет денег – нет войны:  Фердинанд V вместе с английским экспедиционным корпусом терпит полное поражение. Чехия на 300 лет попадает под власть Габсбургов. Яков I вступает в переговоры с испанцами. Снова процитируем Ст.Вольского:  «С каждым месяцем Мадрид и Рим ставят все новые и новые требования, и с каждым месяцем Яков I и Карл (его сын) делают все большие и большие уступки». Речь прежде всего идет о прекращении преследования католиков в Англии  и об отмене законов, ограничивающих их права.

В 1625 году Яков I первый умирает и на престол вступает Карл I. Сразу возникают, а вернее продолжаются, разногласия с парламентом. В чем же они состоят? « Городская буржуазия и представляющий их парламент ... не желают дорогостоящих военных экспедиций...». 1632 году Англия отдает свое канадское владение Квебек Франции.
Во внутренней политике «расхождения еще сильнее, компромисс безнадежнее. Парламент требует экономии в расходах».  В 1629 году парламент распущен из-за несогласия в том, кто будет контролировать  собранные пошлины – король или парламент.

Зреет распад союза с Шотландией и Шотландское восстание. Причина – стремление Карла I получить дополнительный источник доходов.  Он требует у шотландских дворян выкуп за ранее переданные им церковные земли. Вместо прежнего субсидирования Шотландии в ней вводится постоянное налогообложение в пользу английской короны.

Что же вдруг такое случилось с Англией, что полностью изменило ее как внешне- так и внутриполитическую ситуацию? Ответ напрашивается: изменение ситуации экономической. А самое крупное изменение в экономике – крах Московской компании.

 Дальнейшее известно – вспыхивают Шотландское, затем Ирландское восстания, в Англии начинается гражданская война между сторонниками короля и парламента. В результате Карл I теряет голову на плахе. Печальный финал изменившейся экономической конъюнктуры.

6

Англия продолжала находиться в кризисе до 18 века. В Тридцатилетней войне  никакого участия не принимала. Историки пишут, что «военная слабость Англии была очевидна современникам».

Однако затем Англия начинает снова набирать мощь и в конце концов выигрывает  у Испанской империи спор за глобальное господство.  Каков же на этот раз был английский ресурс, позволивший ей обойти конкурентов? Это была так называемая индустриализация или, проще выражаясь, сгон крестьян с земли. (О влиянии индустриализации на ход мирового развития в Новое время я пишу  в эссе «Почему Гитлер начал войну и почему распался СССР?» http://proza.ru/2012/09/11/51, где, в частности, более подробно сказано о соответсвующих событиях в Англии).

Повторим здесь некоторые тезисы. В результате сгона крестьян с земли в Англии  была получена армия наемных работников, готовых тяжело и много работать за низкое вознаграждение.  «В рядах крестьянства, разоренного и экспроприированного переменами в сельском хозяйстве, промышленники находили резерв дешевой рабочей силы» (Хилл К. Английская революция. - М.: Изд-во «Иностранная лит-ра», 1947). Сверхприбыль, полученная за счет дешевой рабочей силы, была направлена английским правящим классом на осуществление промышленной революции.  Анализ английской истории показывает, что события происходили именно в таком порядке:  сначала сгон крестьян с земли, , затем превращение Англии в ведущую экономическую силу Европы (конец 17-го – начало 18 века), затем промышленная революция (вторая половина 18 века) , выход Англии на передовые позиции в науке и технике и глобальное лидерство (конец 18 века).
 
Испания же продолжала поддерживать свое глобальное доминирование за счет прежнего источника – вывоза из колоний. При этом консервировался старый феодальный уклад и  Испания оставалась аграрной страной. Промышленный переворот начался лишь в 40-х годах 19 века, то есть, почти на век позже, чем в Англии. (Давно уже утратили свои позиции и торговые агенты Империи – голландцы, также отставшие от Англии в промышленном развитии).  Индустриализация, то есть, «вымывание» крестьян из деревни в город,  началась в Испании только после утраты колоний в 1898 году. Доля сельского населения к этому времени  равнялась 2\3.  ((Для сравнения: в Англии доля городского населения составляла в это время 75%).  Экономика Испании к началу 20 века представляла собой печальное зрелище.

 Так что, вполне резонно было бы со стороны англичан сказать спасибо Филарету Романову –  именно он, прикрыв Московскую компанию, толкнул Англию на путь форсированного промышленного развития, выведшего ее спустя полтора века на передовое место в мире.

А вот что должны сказать патриарху Филарету сами русские? Что для них означало воцарение Романовых?

Источник: stogarov.livejournal.com