В ожидании агрессии Запада сирийские военные пытаются уничтожить тех, кто так сильно ждет «гуманитарной интервенции»
Как и было обещано сирийскими венными экспертами несколько дней назад, армия приготовились воевать на два фронта. И сейчас «рубит хвосты», зачищая опасные очаги сопротивления под Дамаском. Корреспонденты «КП» попытались понять – смогут ли боевики, на крыльях «Томагавков» ворваться в столицу Сирии?
Город-спутник Дарайа больше года нависал над Дамаском. Местные жители, сначала спокойно восприняли банды, вошедшие в пригород – сопротивляться, по крайней мере, никто не собирался. Но, как оказалось, вместе с боевиками в Дарайю пришла война. Людей начали просто выгонять из домов – они мешали боевикам строить линию обороны на самых ближних подступах к Дамаску. Из крайних домов пригорода уже простреливалась объездная дорога вокруг столицы и военный аэродром сирийской армии. Дарайю штурмовали долго и мучительно, и результат мы увидели собственными глазами – Дарайи больше нет. Есть равнина с каменными барханами, из которых торчат перекрученные прутья стальной арматуры. Военные объясняют нам, что других вариантов не было. Твердый грунт, в котором можно копать стометровые штольни, не заботясь о крепи, дренаже и опалубке, хаотичная застройка, в лабиринты которой не способна забраться бронетехника. Даже внятных карт Дарайи у военных не было. Через год, в феврале, когда стало ясно, что в городке почти не осталось мирных жителей, Дарайю начали сносить с помощью артиллерии.
Мы проезжаем еще пару километров вглубь квартала и загоняем машину в бывший автосервис. Все вокруг покрыто бетонно-песчаной пылью, в которую ноги погружаются по щиколотку. Не сразу, но замечаешь, что почти в каждой развалине спрятана бронетехника и вообще, на первый взгляд вымерший квартал, живет своей боевой жизнью. Полыхает сварка, брякает кувалда, визжит какой-то станок, а танкисты протирают боезапас от вездесущей пыли. Мы проходим в штаб подразделения на чай и инструктаж. Дальше нас пересадят на пикапы с бортами, усиленными листами из профнастила – по дороге на передовую будет участок, который облюбовали снайперы. Отловить их пока не получается, все время меняют позиции и охотятся за машинами которые вынуждены на максимальной скорости проскакивать несколько сотен метров открытой местности.
С одним из подразделений отправляемся на зачистку по раздолбанным кварталам. Чтобы не перемещаться по улицам, сквозные проходы пробиты прямо в стенах домов.
- Вот здесь — наши позиции, - показывает карту один из командиров. - Боевики сидят здесь. Они используют в качестве живого щита стариков, женщин и детей. Если мы ударим по ним залпом, погибнут гражданские. К тому же многие террористы прячутся в тоннелях под землей. Нужно время, чтобы выкурить их оттуда. Но деваться им уже некуда, они плотно окружены.
С одним из подразделений отправляемся на зачистку по раздолбанным кварталам. Чтобы не перемещаться по улицам, сквозные проходы пробиты прямо в стенах домов. Открытые пространства приходится преодолевать бегом. Бойцы тщательно проверяют дом за домом, пробираясь через завалы домашней утвари, детских игрушек и брошенной одежды. Периодически в воздухе словно кто-то щелкает плеткой — на неприятные одиночные выстрелы снайпера военные отвечают прицельным огнем. Впрочем, до крупных боестолкновений дело не доходит. При появлении на улицах БМП и танков, желание продолжать перестрелку у боевиков пропадает.
За два с половиной года армия, заточенная под масштабные боевые действия на открытых пространствах, научилась искусству городского боя. И если на первом этапе партизанской войны инициатива была у более опытных в своем деле террористов, то теперь крупные отряды вооруженной оппозиции наглухо блокируются в районах сосредоточения. И планомерно выбивается. Такие же очаги сейчас локализованы и в других районах вокруг Дамаска. В среду с утра армия начала наносить по ним артиллерийские удары. Военные спешат зачистить территорию хотя бы вокруг столицы до ударов американцев и их союзников.
- Сейчас количество террористов в этом районе значительно сократилось, - заявил нам командир военной группировки в Дарайе. - Конечно, операцию можно было бы и ускорить, но в некоторых кварталах в заложниках остается гражданское население. Мы не хотим, чтобы кто-то пострадал. Но боевикам в любом случае осталось недолго.
На выезде из Дарайи мы увидели кучу работающей строительной техники и группу парней-добровольцев, которые помогают разбирать завалы. У них как раз было построение перед началом работы. Нам объясняют, что на месте разрушенных хибарок будут новые кварталы, согласно уже утвержденному градостроительному плану, и сейчас идут подготовительные работы. Наверное, это самая удивительная черта Сирии – бронированный оптимизм государства, который заражает всех. Именно на нем и держится до сих пор экономика страны, которая воюет почти три года.
- Оценивать экономику Сирии с помощью методик мирного времени невозможно, слишком сложная ситуация, - поделился с «КП» преподаватель Дамасского экономического университета Абед Фадлия. – Тут и экономические санкции Запада, и сложные отношения с некоторыми странами региона. Но, многие эксперты удивляются – почему экономика Сирии до сих пор не рухнула, почему она выдержала два с половиной года гражданской войны, серьезные санкции, нарушенное снабжение внутри страны, закрытые границы с Ираком.
За два с половиной года армия, заточенная под масштабные боевые действия на открытых пространствах, научилась искусству городского боя.
Почему?
- Когда-нибудь ученые будут изучать этот феномен, может быть даже назовут «сирийским экономическим чудом». У этого «чуда» несколько причин. Есть народ, которому, как оказалось, не нужна гражданская война. Народ оказался главным фактором стабильности экономики. У нас это называется – «народ –одна рука». Богатые сирийцы каждый месяц сбрасываются по 50-100 тысяч лир и распределяют деньги по бедным семьям. Кроме этого есть социальная помощь от государства, которое дотирует основные продукты питания – цены на хлеб за время гражданской войны не изменились ни на лиру! Чуть подорожал бензин. Дотируются лекарства. Например, лекарства от рака, а они очень дорогие – до сих пор распространяются бесплатно. Сирия ест то, что произвела. Сирия носит то, что сшила сама и так далее. Мы не живем за счет финансовых спекуляций на международных рынках или за счет гуманитарной помощи. И экономика наша, испытавшая первоначальный шок от гражданской войны, смогла перестроиться, и восстановиться.
- Неужели не было совершено никаких ошибок?
- Государство не досмотрело за некоторыми секторами экономики. Не успело. Например, страшно и необоснованно никакими факторами, подорожала аренда жилья – в десятки раз. Спекулянты валютой на «черном рынке» - обрушивают и поднимают курс лиры за счет ажиотажного спроса. Правда, в последние месяцы началась борьба со спекулянтами-валютчиками, и курс перестал скакать. Еще государство жестко регулирует инфляцию, поэтому в последнее время ощущается нехватка наличных денег. Но это лучше, чем превращать национальные деньги в пустые бумажки. Что бы там не обещала оппозиция, знаю одно – без государства в Сирии экономики не будет.
В ожидании агрессии Запада, сирийские военные пытаются уничтожить тех, кто так сильно ждет «гуманитарной интервенции»
- Как бы вы оценили последствия западных экономических санкций против Сирии?
- Санкции, как всегда бывает, ударили только по бедным людям. Но государство вместе с бизнесменами нашли новые торговые рынки. Раньше предприниматели были ориентированы на Запад. Теперь же развернулись на Восток. Я имею ввиду Россию, Китай, Иран, Северную Корею. Американцы практически заблокировали внутри банковскую систему. Но за границей живет много богатых сирийцев. Они отправили сюда много долларов и евро, чтобы поддержать экономику и национальную валюту. Также под санкции попал авиапарк. Мы не можем купить запчасти к самолетам. Сейчас стоят восемь французских лайнеров, требующих ремонта, но возможности сделать его нет. Серьезный удар по промышленности был нанесен. С Севера страны в Турцию вывезены сотни заводов с оборудованием. Но оставшиеся заводы тоже нужно обслуживать, а 75 процентов всей техники привезено с Запада, запчастей достать негде. Мы слишком долго увлекались дружбой с Западом, позабыв о своих друзьях на Востоке. Сейчас мы смотрим на БРИКС, как на сильную мировую структуру. И хотим больше сотрудничать со странами, которые нас поддерживают. Но мы понимаем, что надо полагаться на свои силы.
Может быть поэтому, не надеясь на дипломатов-союзников и международные структуры борющиеся за мир во всем мире, обычные сирийцы решили действовать сами. Вечером в среду несколько сотен мужчин и женщин собрались на горе Касьюн — самой высокой точке Дамаска, где расположено много военных объектов. И разбили там палаточный лагерь, назвав его «живым щитом».
- Сирию мы этим щитом не спасем, - сказал нам один из участников этой акции. - Но спасем свою совесть и покажем всему миру, на чьей стороне правда и кто агрессор.
Источник: КП